Культура

24, 25 и 30 апреля состоятся премьерные показы спектакля «Кроткая»

Наталья Катренко

22 апреля 2019 14:18
На экспериментальной сцене Краевого театра драмы идут репетиции спектакля «Кроткая» по поздней повести Достоевского. Работает над постановкой Рача Махатаев – молодой режиссер, с которым барнаульская публика познакомилась год назад в рамках творческой мастерской «Человек – целый мир». Тогда же было решено, что из числа эскизных спектаклей работа Рачи Махатаева по Достоевскому достойна пополнить репертуар театра.

25-летний Рача Махатаев испытывает большее доверие к классике, чем к современной драматургии.
Фото предоставлено Краевым театром драмы

Капля, отражающая море


- Тогда, год назад, «Кроткую» выбрали вы сами или эту повесть все же порекомендовал театр?

- Сам. Правда, из числа предложенных произведений – в основном фрагментов из романов. Мне же захотелось взять цельную историю, попытаться в ней разобраться, понять мотивы героев, внутреннее обоснование их поступков.

- Насколько известно, до знакомства с барнаульским театром вы участвовали в постановках по Гоголю, Пушкину, Островскому, теперь вот Достоевский. Сплошные классики…

- Я на них воспитан. По крайней мере, меня к ним приучил педагог по СПбГАТИ (Российскому государственному институту сценических искусств. – Прим. авт.), руководитель мастерской Анатолий Праудин. С ним наш курс четыре года «вскапывал» Гоголя – мы работали над «Петербургскими повестями», «Вечерами на хуторе близ Диканьки», «Вием», а потом была курсовая работа по «Мертвым душам». Все четыре года перед нами стояла задача вскрыть автора, потому что автор для театра, на мой взгляд, первостепенен. Только потом подключаются режиссер и актер, которые пытаются вступить с автором в диалог, ответить на свои вопросы, вычленить суть по принципу капли, которая отражает море.

- Взявшись за Достоевского, открыли что-то новое в нем?

- Я всегда знал, что Достоевский – очень театральный автор, драматический, действенный. Еще он – великий парадоксалист. А театр напрямую имеет дело с парадоксом, то есть с жизнью, которая – сплошной парадокс.

- В афише к спектаклю значится: «монолог для четырех действующих лиц». Что это значит?

- На самом деле эту фразу придумали в театре. Хотя, действительно, в спектакле задействовано четыре актера – Константин Кольцов, Лена Кегелева, к тому же довольно значимые образы воплотят на сцене Дмитрий Плеханов и Анастасия Южакова, цитирующие библейские тексты из повести. В общем, все вчетвером мы попытаемся разобраться в одном – почему героиня вышла в окно и почему она, Кроткая, вышла замуж за Ростовщика. Не случайно на сцене отсутствует закулисье. Поэтому все мы – и актеры, и публика - в течение часа с лишним находимся на площадке в непрерывном процессе осмысления, в процессе разбора этой ситуации. И, разумеется, каждый из нас делает свои выводы.

Писатель-провокатор


- Но разве во время работы над эскизом вы не ответили на все важные для себя вопросы и теперь лишь переводите все понятое на театральный язык?

- Этого я и боялся. Мне не хотелось, чтобы год назад все важное для нас с артистами было понято и ничего нового произойти уже не сможет. Ведь работа над спектаклем – процесс, в котором точку не поставишь. К тому же сам Достоевский ставит нас в условия поиска истины, он нас словно провоцирует на постоянное переосмысление текста.

- Рача, вам 25 лет. На ваш взгляд, жизненный опыт для режиссера важен?

- Важен. Ведь как нам завещал великий Станиславский, все, что происходит на сцене, должно черпаться из жизни, из опыта, из нашей памяти. И если режиссер берется за «Кроткую» Достоевского, он ищет в себе тот опыт, который когда-то толкал его выйти в окно. И еще очень важно погрузиться в среду. Поэтому, прежде чем взяться за этот материал, я читал и «Записки из подполья», и «Дневник писателя», где Достоевский описывает страшные вещи – как он ходил по питерским судам, изучал реальные дела, насыщался фактами. Кстати, в основе «Кроткой» тоже заложена реальная история. Фёдора Михайловича все это волновало. Я тоже пытаюсь это постичь. К тому же, работая над Достоевским, я испытываю некий внутренний трепет от того, что писатель во время ссылки бывал и в Семипалатинске, и Барнауле. Для меня это некий знак, неслучайное совпадение.

- Сегодня в театрах на особом счету современная драматургия – Сигарев, Пулинович, Вырыпаев, Богаев. Вам она близка?

- Мне кажется, все это придет ко мне с возрастом. Сегодня я не очень доверяю современным авторам, классики все же прошли проверку временем, а поднятые ими темы настолько были устремлены ввысь, что они касаются и нас сегодняшних.

- А есть ли у вас авторитеты в режиссуре?

- Это мой учитель. Что касается остального, я так молод, что мне интересно все. Как, например, спектакльэскиз моего одногруппника Ромы Муромцева к рассказу Фёдора Сологуба «Червяк». Эту работу показывали в рамках Международного фестиваля русскоязычных театров «Встречи в России», который проходил в «Балтийском Доме». Это была классная работа. Еще помню спектакль своего мастера Анатолия Праудина по «Золушке» Шварца. После него я вышел из театра ровно в том состоянии, в котором должен пребывать после спектакля любой человек. В состоянии осмысления жизни, которая непроста.

- За что возьметесь после барнаульской премьеры?

- За Макдонаха – кстати, автора современного и, на мой взгляд, самого крупнокалиберного. А что я буду ставить и где – пока тайна.

Спектакль «Кроткая» - режиссерский дебют Рачи Махатаевана сцене профессионального театра. До этого молодой режиссер, выпускник СПбГАТИ активно участвовал в театральных лабораториях, а также в постановках спектаклей мастерской Анатолия Праудина.

Лента