В День театра на сцене алтайской Драмы состоялась премьера спектакля

Спектакль по пьесе Николая Эрдмана «Самоубийца», который поставил Алексей Логачёв, пополнил репертуар Алтайского краевого театра драмы.



Новая постановка – это интересная сценография, удачный подбор актеров, множество запоминающихся сцен, ярких образов, смешных эпизодов, необычных зарисовок «на полях» спектакля. Но то ли авторский текст сыграл злую шутку – столетие спустя оказался сложен для визуализации, то ли за смысловыми пластами постановки потерялась основная режиссерская мысль, объединяющая все эти разрозненные фрагменты в одно целое? Как бы там ни было, спектакль оставил после себя чувства смутные, противоречивые и в то же время восхитил отдельными сценами, среди которых немало находок.

С самого начала глаз фаната логачёвских постановок заметил знакомый наклон сцены, уже использованный режиссером в «Зойкиной квартире». Тогда этот градус воспринимался как зыбкость мира, его неустойчивость, заведомая обреченность. Безусловно, пьеса Эрдмана – о том же трагическом изломе. Но почему-то от режиссерского повтора сразу покоробило. Хотя этот мир «под откос» чудесным образом удерживал на своей поверхности громоздкий комод, буфет, панцирную кровать и даже кадку с фикусом, корявые березы, по веткам которых расселись вороны (эти березы, как напоминание о кладбище, тема которого станет актуальна лишь во втором действии). А также домочадцев и многочисленных гостей квартиры главного героя Семёна Подсекальникова.

Вообще, забавно было наблюдать из зала за тем, как шальная мысль героя о самоубийстве из-за ливерной колбасы (которую жена для мужа пожалела) постепенно превращается в идейный жест, громкий лозунг, навязанный людьми, которые попытались использовать смерть Подсекальникова в корыстных целях. Все это породило среди персонажей немало курьезных и смешных реплик на погребальную тему, вроде «то, что может подумать живой, может высказать только мертвый», или «утритесь, товарищи, и смело шагайте вперед, в ногу с покойником». Сплошная гоголевщина. Действительно, диалоги тут – заслушаешься. Особенно когда на сцену выходят заговорщики – сосед Калабушкин (Константин Кольцов), радеющий за интеллигенцию Гранд-Скубик (Антон Кирков), писатель Виктор Викторович (Эдуард Тимошенко), отец Елпидий (Николай Мирошниченко)…

Надо сказать, этот спектакль особенно ценен ансамблевыми сценами – хорош дуэт Татьяны Данильченко и удивительно комичной Лены Кегелевой, сыгравших мать и дочь, а все эти споры, заседания, прощальные банкеты с участием уже упомянутых персонажей, к которым то и дело присоединялись актрисы Лариса Черникова и Татьяна Гуртякова, героини которых склоняли Подсекальникова умереть ради любви.

Отдельного разговора достойна игра Дмитрия Плеханова, продемонстрировавшего невероятный диапазон актерских возможностей. Благодаря актеру даже самые разъехавшиеся куски спектакля словно собирались, а действие становилось более динамичным. И если вначале все его выходки и реплики вызывали в зале смех, то потом – смех сквозь слезы.

Но, на мой взгляд, даже главному герою не удалось удержать внимание публики на пике активности. Некоторые сцены как будто притормаживали действие, сбивали заданный вначале темп. И уже примерно к середине второго действия стало казаться, что спектакль словно собран по кускам – отдельные фрагменты хороши, мощны, а все вместе в общую картину почему-то не укладываются. Затянутой показалась сцена похорон – именно на ней люди стали группами выходить из зала, так и не дождавшись последних «контрреволюционных» реплик героя о праве на шепот. И этот текст, написанный Эрдманом, словно касался всех нас. Причем именно эти размышления Подсекальникова режиссер сделал характеристикой спектакля, приписав к названию: «Шепот общественности».

Увидеть постановку «Самоубийца» (16+) можно 13 и 28 апреля на сцене Алтайского краевого театра драмы (ул. Молодёжная, 15).