Валерий Котеленец на вручении Всероссийской литературной премии им. Дмитрия Мамина-Сибиряка. 2018 год.
Фото Андрея Чурилова
Фото Андрея Чурилова
Первые опыты
- Валерий Степанович, признание для литератора – важно?
- Доброе слово и кошке приятно (смеется. – Прим. авт.). А если серьезно, все это стремление литераторов к признаниям и поощрениям я понимаю. Каждый солдат мечтает стать генералом и получить профессиональный статус, некую отметку своего труда. Думаю, о членстве в Союзе писателей мечтают даже представители андеграундной тусовки, открещивающиеся от участия в любых профессиональных объединениях. Так устроен человек. Согласитесь, на вопрос: «Чем ты занимаешься?», – приятней отвечать: «Я писатель!», чем просто: «Пишу стишки…». Когда-то писательство даже приносило доход. Скажем, в советские времена за одно выступление член Союза писателей получал 15 рублей, «свободный художник» – лишь восемь. Что касается меня, то о славе я не думал, мечтал лишь о статусности. Ведь, по сути, если ты не писатель, – ты графоман. Хотя некоторые из этой братии тоже нередко метят в генералы.
- А почему вы вдруг решили начать складывать буквы на бумаге?
- Думаю, все началось с моей мамы, которая была страстной читательницей. С книгой я ее видел постоянно. А потом вдруг, ни с того ни с сего, в первом классе на вопрос учительницы – кем я хочу быть – не задумываясь выпалил: «Писателем!». Почему? Откуда это взялось в моей голове? Не знаю. Мне было шесть лет, и я еще не сложил ни строчки. Потом, в старших классах, я начал писать какие-то пародии, а более серьезные литературные опыты начались в армии, где у меня появился очень интересный друг Валера Шайдуров. Он учился в новосибирском Академгородке, читал Кьеркегора, писал философские трактаты. Мне повезло, что я повстречал его на своем пути. Валера работал в кочегарке, а я был художником в местном клубе. По утрам мы с ним встречались и делились своими набросками – миниатюрами с неожиданным концом. Еще довольно сильно повлиял на меня художник и поэт Николай Буданов. Это был своего рода барнаульский диссидент, у которого всегда был свой взгляд на мироустройство. Кстати, однажды он специально для меня составил список мировой литературы из ста книг, обязательный для прочтения. В него вошло все – начиная от Махабхараты и Библии и заканчивая современными авторами.
- То есть вы еще и хорошо рисовали?
- Почти всю свою жизнь я проработал художником-оформителем (во Дворце спорта, на вокзале, в ДК, на заводах). Этому я никогда не учился. Скорее всего, склонность к рисованию у меня от дяди, брата моей мамы, который окончил ВХУТЕМАС – высшие художественно-технические мастерские, высоко ценящиеся после революции. Говорят, дядя имел доступ в Кремль и рисовал там портреты вождей. Потом, правда, в конце 1930-х – начале 1940-х он куда-то пропал, скорее всего, стал жертвой сталинской мясорубки, в которой, кстати, пострадали и моя мама, и мой отец. Первым моим официальным местом работы был «Горпромторг», где отец работал экспедитором. И когда там освободилась должность художника-оформителя, он предложил занять ее мне. Так и пошло-поехало.
О книге Валерия Котеленца «На темной стороне Земли» отозвалась член экспертного совета краевой премии по литературе, известный арт-критик Ксения Рождественская (дочь Роберта Рождественского). По ее словам, поэзию Валерия Степановича отличает ювелирная отточенность каждой строки, мудрость, оригинальность и глубина поэтического высказывания. Валерий Котеленец – не просто поэт, он поэт-наставник, обучивший сложению стихов немало известных писателей.
Сами все дадут
- В вашем творчестве можно заметить некое чередование: есть периоды, когда вы пишете только прозу, а есть, когда только поэзию. Неужели одно не может существовать параллельно с другим?
- Да, эти два вида литературного творчества у меня почему-то не дружат. Это разные дыхания, ритмы, мироощущения. Хотя прозу я стал писать раньше стихов. Начинал я с фантастических рассказов в духе Шекли, Брэдбери, отправлял их в журналы «Химия и жизнь», «Наука и жизнь», «Техника молодежи» – практически в каждом из них был раздел, посвященный фантастике. Но однажды я отослал свою повесть «Кордон» в «Уральский следопыт» и получил ответ: «Это произведение вы не сможете опубликовать, потому что написали антиутопию с негативным образом будущего». Повесть мне предложили переписать, но я делать этого не стал, забросил и для себя решил: больше никуда напрашиваться не буду, а если надо – «сами предложат и сами все дадут». Правда, потом какая-то часть «Кордона» вошла в мой роман «Ангел-хранитель». Да и, пожалуй, другие мои работы состояли из ранее написанных повестей. К примеру, «Лилия долин» – самый главный роман моей жизни, включает в себя фэнтезийную повесть «Сон грядущий», которая однажды была опубликована в журнале «Встреча». К слову, книга «Лилия долин» принесла мне сразу две литературные премии – в 2008 году она была признана «Лучшей книгой года», а в 2012 году была отмечена премией журнала «Урал». И вообще, все свои первые премии я, как ни странно, получал не за поэзию, за прозу.
- И, между тем, вас больше знают как поэта. В сборник «На темной стороне Земли», так высоко оцененный экспертным советом краевой премии в области литературы, вошли ваши стихи, созданные за четыре десятилетия. Кстати, почему эта книга была издана в Москве, а не у нас?
- С этой книгой вышла интереснейшая история. Мой приятель, замечательный поэт и переводчик Максим Калинин (именно с его подачи я однажды стал участником громкого проекта – издания антологии «Современная литература народов России», включающей в себя несколько переведенных мною стихов поэтов – носителей разных языков), предложил издать мою книжку. Он сам собрал ее из моих стихов разных лет, сам подготовил к печати. Но потом в политике издательства что-то поменялось и проект зарубили. Только представьте, книга была уже отредактирована, почти сверстана. В 2018 году мы вспомнили о ней, почти готовой, и решили издать ее в другом издательстве. Добавили в сборник немного стихов, оставалось лишь найти деньги. И тут мне подсказали идею собрать нужную сумму самому. Но только не по принципу краудфандинга, а просто бросив клич в соцсетях. И, к моему изумлению, люди из разных уголков страны стали перечислять деньги – кто по 300 рублей, кто по 10 тысяч. В итоге нужную сумму мы собрали довольно быстро и выпустили книгу в издательстве «Водолей». Разумеется, всех дарителей я упомянул в сборнике.
Квинтэссенция слова
- Насколько известно, поэзию вы ставите выше других искусств. Почему?
- Потому что удельный вес поэтического слова намного выше прозаического. В этом случае я всегда привожу слова подзабытого сегодня поэта Евгения Винокурова: «Поэзия – это есть, пожалуй, единственный способ борьбы человека со смертью». И это очень точная мысль. Понимаете, поэзия больше, чем просто литература. В ней скрыто мировоззрение, мировосприятие, отношение к вечности. Это как потаенная область души, приближенная к высшим материям. Это квинтэссенция слова. И вместе с тем она максимально тесно соседствует с моралью, нравственностью. Знаете, я, к счастью, никогда не разочаровывался в своем любимом поэте Николае Заболоцком. Но однажды на глаза мне попались документы, связаные с другим большим и тоже любимым мной автором. Это был донос, написанный им перед расстрелом, и признание в антисоветской деятельности. Меня это покоробило. Я хорошо понимаю, что под пытками можно все что угодно написать и подписать. Но этот факт не мог не отразиться на моем отношении к поэту и всему его творчеству.
- А часто бывает, что не пишется?
- Конечно! И довольно часто. Бывало, я в год напишу два-три стихотворения, потом несколько лет – вообще ничего, а то штук по тридцать в год шпарю. И это никак не сформулируешь, это какие-то необъяснимые внутренние законы. Остыл я и к чтению – словно отравился художественной литературой. Складывается ощущение: все, что надо, прочел, а новое, современное мне никак не катит. Словно пропал интерес. Читаю лишь стихи – вот видите, на столе лежит томик Давида Самойлова, куда я периодически заглядываю. Стараюсь быть в курсе творчества моих учеников, которых у меня за 17 лет преподавания в студии накопилось великое множество (в числе учеников Валерия Котеленца – Юлия Нифонтова, Елена Безрукова, Татьяна Баймундузова, Александра Малыгина, Алексей Аргунов, Михаил Бетехтин. – Прим. ред.).
Валерий Котеленец родился в 1954 году в городе Асино Томской области. На Алтай вместе с семьей он переехал в начале 1960-х годов. Работал слесарем на заводе, монтировщиком сцены и актером в кукольном театре, сторожем, дворником, санитаром скорой помощи, уполномоченным бюро пропаганды художественной литературы при Алтайском отделении Союза писателей, художником-оформителем. В конце 1970-х годов пришел в литературное объединение «Родник» при газете «Молодежь Алтая». С 1996 по 2013 годы руководил литературной студией при Алтайской краевой писательской организации.
