Лабораторные работы в «Сказке» стали поводом для жарких зрительских дискуссий

Творческая лаборатория, организованная в стенах краевого театра кукол «Сказка», за пять дней породила четыре работы. Каждый из эскизов – особое режиссерское высказывание, достойное стать самостоятельным спектаклем в репертуаре театра. Всю минувшую субботу в стенах «Сказки» шли показы и бурные обсуждения работ с участием зрителей.



Эта лаборатория задумывалась театром кукол с корыстной целью. Сегодня в репертуаре «Сказки» явно не хватает спектаклей для взрослых, которыми славился Барнаул во времена Евгения Гимельфарба – легендарного режиссера, благодаря которому слава о нашем театре прогремела в 1970-1980-х годах на всю страну. Поэтому было решено на время привлечь в наш город молодых режиссеров, готовых расширить возможности «Сказки», развеять представление публики о том, что театр кукол – зрелище исключительно для малышей. В итоге в Барнаул пожаловали четыре режиссера, способных поразмышлять на взрослые темы со сцены театра кукол.

Темы, заинтересовавшие постановщиков, оказались самыми разными. К примеру, барнаульский режиссер Мария Любецкая взяла за основу своей работы непростой материал – повесть Эрика-Эмманюэля Шмитта «Дети Ноя», в которой рассказывается о католическом священнике, укрывающем в пансионе еврейских детей во времена Второй мировой. Для этого эскиза в театральной мастерской были специально сшиты куклы, у которых нет лиц, а значит, нет примет национальности, вероисповедания. В небольшом фрагменте, длящемся от силы полчаса, режиссер попыталась высказать главную авторскую мысль – насколько важно в самых нечеловеческих условиях сохранить человеческое лицо.

Казалось, не случайно этот эскиз демонстрировался в самом маленьком зале театра. Так, зрителям, усевшимся плечом к плечу, было легче ощущать единение с материалом, с прекрасными героями повести. Куклы здесь были существами из далекого прошлого, о котором рассказывал главный герой Жозеф Бернштейн, которого блестяще исполнил актер «Сказки» Валентин Уланов.

Абсолютным контрастом на этом фоне смотрелась работа Романа Бокланова (Санкт-Петербург) «В Сети», созданная на основе реальных историй барнаульцев о влиянии новых технологий на человеческие умы. И если другие эскизы спасал текст, хорошо сделанная литература, то здесь режиссеру пришлось непросто – за короткое время ему предстояло оформить документальные истории, рассказанные реальными людьми, в нечто объемное, связное, содержательное (изначально Роман задумал использовать принципы работы документального театра).

Отправной точкой спектакля, напоминающего, скорее, зрелищную нарезку из жизненных сценок и музыкальных номеров, стала ветхозаветная история о змие-искусителе, соблазнившем человека отведать яблоко с древа познания. Эти плоды, превратившиеся в руках артистов в айфоны, повлияли на образ жизни каждого, переформатировали мозг, а вместе с ним и реальность. У кого-то все это яркое, но очень уж неоднородное представление с участием масок Гая Фокса вызывало недоумение. Но были зрители (в основном молодежь), которым такая подача актуального материала пришлась по вкусу.

Совершенно по-особому смотрелись работы режиссеров Анны Бессчастновой (Санкт-Петербург) и Дмитрия Шишанова (Красноярск), которые стали своего рода аллюзиями на чеховские темы. В основе первого эскиза – знаменитая «Чайка», побившая все рекорды режиссерских интерпретаций. Бессловесная история, пересказанная Анной с помощью образов, поэтических мотивов, намеков, получилась бесфабульной, из-за чего увиденное каждый зритель трактовал по-своему. Не случайно в двух женских персонажах, представших перед публикой, кто-то увидел Машу и Нину, кто-то Нину и Аркадину, а кто-то Нину реальную, Нину-мечту… Выбранный способ подачи материала вовсе и не требует однозначности. Наоборот, поток режиссерского сознания уносит зрителей в свои смысловые дали.

Еще один взгляд на драматургию Чехова представил Дмитрий Шишанов, предложивший для постановки современную пьесу Вадима Леванова «Вишневый сон», которая является своего рода фантазией на тему сна Фирса из «Вишневого сада». Эта постановка – словно игра масштабов, где в одной плоскости представлены куклы разных величин: маленький, трогательный Фирс, являющийся хранителем прошлого, и куклы-гиганты – представители нового времени, тупые бесформенные великаны, грубо вторгшиеся в хрупкий мир.

Есть все шансы, что для постановки на сцене «Сказки» будет отобрано несколько лабораторных работ – уж слишком ярко и талантливо сработали приглашенные режиссеры.