Труд, как известно, облагораживает человека. А заключённому труд помогает ещё и скорее выйти на свободу, на которой при удачном стечении обстоятельств он может продолжить работу по той же профессии, которую освоил за годы, проведённые за решёткой. В исправительной колонии № 3 отбывающие наказание работают на нескольких производственных участках, в том числе и на эксклюзивных.
Для себя и на заказ
Продукция, изготавливаемая в колониях руками заключённых, пользуется спросом. Последний пример: во время открытия Шукшинских чтений в Барнауле на выставке-ярмарке продавали нарды, мангал, каминный набор из мест не столь отдалённых, и покупатель нашёлся быстро.
— Получение какой-то прибыли — это не цель, ради которой на территории колоний действуют производственные участки, — говорит заместитель начальника исправительной колонии № 3, начальник Центра трудовой адаптации осуждённых майор внутренней службы Иван Маршалкин. — Почти все заключённые имеют те или иные иски и должны возмещать моральный или материальный ущерб пострадавшим от их действий. Благодаря работе здесь у них есть возможность это сделать, ведь не за каждого могут платить родственники. Иск выплачен — это первый шаг к УДО. Ну и воспитательный момент, конечно, тоже очень важен.
В ИК № 3 в поселке Куета, колонии строгого режима, сидят рецидивисты. Как отмечает Иван Маршалкин, работать могут те, кому позволяет возраст, состояние здоровья, образование и навыки. И, как правило, такие трудиться хотят, понимают, что и для УДО это необходимо, да и время так проходит быстрее.
На территории ИК № 3 около 15 производственных участков. На одних производят то, что необходимо для обеспечения колоний, например муку или обувь. На других обеспечивают сторонних заказчиков. Так, здесь выпускают рыболовные снасти и пенополистирол, шьют спецодежду, делают ульи и рамки для них.
Если швейные, столярные производства, участки по первичной обработке металла можно встретить во многих исправительных учреждениях, то кондитерский цех и цех полуфабрикатов на территории барнаульской колонии № 3, можно сказать, эксклюзив. Продукция поступает в магазины, которые работают непосредственно на территориях колоний Алтайского края, а ещё её можно найти на продовольственных ярмарках краевой столицы. Как говорит мастер учебно-производственного участка № 1 лейтенант внутренней службы Александр Савостьяненко, покупатели реагируют по-разному. Одних специфический производитель пугает, другие, наоборот, спрашивают именно эти печенья или пельмени. Попробовали раз — ещё хотят. Мы тоже попробовали. Ну что сказать, вкусно.
Около 1 400 заключённых отбывают наказание в ИК № 3, из них на производственных участках работают более 500.
Под строгим контролем
Непосредственным заказчиком кондитерской продукции и полуфабрикатов является «Промсервис» — ведомственное предприятие, занимающееся снабжением магазинов на территории колоний. От них поступает заказ, уже на месте Александр Савостьяненко доводит до работающих на кондитерском и полуфабрикатном производствах необходимый объём, и начинается работа.
В кондитерском цехе трудится всего трое. Официально главного среди них нет, хотя по сути им является Нияз Шайхатдаров. Невысокий крепыш-татарин и по возрасту старше других, и срок из всей тройки заключённых-кондитеров у него самый большой — почти 22 года по очень широкому списку статей. 14 уже отсидел, шесть из них — в Алтайском крае. Интересуюсь у него, чем занимался в Казани, где отбывал первую часть срока. Нияз, сначала не поняв, о чём идёт речь, отвечает:
— Нет, в Казани было не до кулинарии, там совсем другие дела, из-за которых я и оказался в итоге в Алтайском крае.
Потом, сообразив, что спрашиваю всё-таки о профессии в колонии, уточняет, что работал в столярке, а уже в Барнауле решил освоить новую профессию.
В финансовом плане для заключённого нет разницы, работать на пошиве перчаток или печь пирожные — зарплата одинаковая, МРОТ. Но, конечно, в кондитерский цех попасть хотят больше — тепло, светло, вкусно. Правда, в основном это касается запахов, поглощать свою же продукцию не получится, за этим следят и сотрудники колонии, и камеры видеонаблюдения.
Однако попасть в данный цех непросто. Во-первых, необходимо соответствующее образование. Этот вопрос помогает решить профучилище, работающее здесь же, в колонии. Во-вторых, кандидат должен быть полностью здоровым, что, как признаётся Нияз, в колонии не так уж просто. А за всеми санитарными требованиями следят здесь очень тщательно: проверки и внутренние, и со стороны проходят регулярно. Тем не менее сменяемость кадров есть: одни освобождаются, им на смену приходят другие. Вот как раз Денис Опенышев работает всего две недели. Честно признаётся, что на воле нигде не работал, а за решёткой захотел попробовать. Отучился, взял в руки сковороды и противни, уже ловко управляется с блинами.
— Не скажу, что тут легко, но и ничего тяжёлого в этой работе нет. Не всё ещё умею, но со временем освою. Время есть, сидеть ещё четыре года, — рассказывает заключённый.
Норма и передовики
Если не брать во внимание, что цех находится в местах не столь отдалённых, то, в общем-то, обычное производство. Даже что-то вроде доски почёта с передовиками производства есть. Туда заносят тех, кто выполняет норму, а сделать это стараются все, ведь от этого зависит и зарплата, и характеристика, которая пригодится при прошении об УДО.
— Здесь мы получаем сырьё, — устраивает экскурсию Нияз. — Его сортируем: молоко, яйца, шоколад — в холодильники; смеси, муку, сахар, арахис и прочее — на склад сухих продуктов. На каждый день у нас есть заявка, в зависимости от неё определяем, какие наименования и в каких объёмах необходимо изготовить. Здесь у нас заводится тесто, крем, вот миксеры. В соседнем помещении уже всё разливается по формам, выпекается, далее — фасуем по коробкам, упаковываем в плёнку — и всё.
Цех изготавливает 22 наименования продукции, есть простая вроде трубочек со сгущёнкой, есть и сложные бисквиты. В зависимости от вида зависит и норма выработки на человека. Но все умеют делать всё, чтобы заменить коллегу, если вдруг кто-то не выйдет на работу.
Цех полуфабрикатов устроен примерно так же, только штат шире — четверо, да оборудования побольше: есть, например, промышленная мясорубка и холодильник для шоковой заморозки. В этом цехе выпускают пельмени, вареники, чебуреки, блины простые и фаршированные. Кстати, по норме заключённый должен в смену изготовить 90 кг фаршированных блинов. А в килограмме их примерно 17 штук.
Пригодится ли всё это заключённым потом, на воле? Статистику по тому, кто из бывших заключённых трудоустраивается по полученному в тюрьме профессиональному профилю, тут не ведут. Но такое бывает, причём порой даже идут работать на предприятия, для которых по заказу что-то шили или строгали за решёткой.
