В апреле в Барнауле пройдёт чемпионат и первенство России по кикбоксингу в дисциплине фул-контакт — впервые с 1996 года. Барнаульские болельщики смогут увидеть лучших спортсменов страны, среди которых немало и представителей Алтайского края. Как алтайскому кикбоксингу удаётся из поколения в поколение выращивать победителей первенств мира и Европы, знает старший тренер сборной края по кикбоксингу Александр Бирюля.
Лидеры есть
— Александр Владимирович, как готовится краевая команда к чемпионату России?
— У нас есть план, разбитый на несколько этапов. Еще в январе, почти сразу после Нового года, мы начали сборы в «Чайке», посвятили их ОФП. 10 дней давали только силовые нагрузки, работали над выносливостью, координацией. Потом был турнир памяти Иванова в Барнауле, посмотрели, что из этого получилось. Следующий этап – прошедший в Красноярске Кубок Сибири, проверили, в чём наши ребята доминируют, в чём отстают. И уже после мартовских праздников начинаем второй сбор, посвящённый технико-тактическому мастерству. Параллельно будут работать две группы — одна в Барнауле, другая — в Камне-на-Оби. Это подготовка к первенству и чемпионату СФО, где как раз и будет отбор на чемпионат страны.
— Но вы же в любом случае уже понимаете, кто выступит на чемпионате в Барнауле. От кого ждём медалей?
— Конечно, команда уже сформирована, хотя кто-то может добавиться, кто-то выпасть. На чемпионате и первенстве России в Барнауле будет четыре возрастные группы. Самая проблемная для нас — взрослые. По остальным явного лидера нет, нельзя сказать, что какой-то возраст у нас явно выделяется. Думаю, в каждой группе будут и лидеры, и призёры.
— А со взрослыми что?
— У нас все-таки основная работа в ДЮСШ и спортклубах направлена на детей. Взрослых в спорте уже сложнее удержать. Одни, реализовав себя в юношеском возрасте, заканчивают тренировки. Другие переключаются на учёбу или уезжают. Детский спорт держится на энтузиазме, а взрослый предусматривает вложения. Чтобы тренироваться и выступать, полностью на этом сосредоточившись, надо быть или на зарплате, или на стипендии. Я не говорю, что у нас совсем нет взрослых спортсменов. Как раз недавно из молодёжной категории некоторые перешли во взрослую, но пока противостоять мужчинам им непросто. Хотя есть примеры, когда молодые спортсмены убирали с турнирного пути опытных спортсменов, становились чемпионами.
Первенство и чемпионат России по кикбоксингу в дисциплине фул-контакт пройдут в Барнауле с 25 по 30 апреля. Ожидается участие около тысячи спортсменов.
Кто сильнее?
— Но в других возрастах у нас регулярно появляются чемпионы, причём не только российского уровня. Как это удаётся?
— Традиции школы. Вообще, в Сибири первые города, где появился кикбоксинг — это Барнаул и Новокузнецк, у нас у истоков стояли Александр Вопилов и Андрей Степурко. Мы ездили на соревнования, побеждали — не зря же потом Андрея Викторовича пригласили тренировать сборную страны. А младшие смотрели на старших, перенимали дух, школу, шли дальше. И вот так уже почти 30 лет. А сейчас уже в крае стало много клубов, и между ними хорошая конкуренция. Опять же нет явного лидера, то в одном появляются свои звезды, то в другом. Мы соревнуемся на краевом уровне, а потом общей командой едем на другие соревнования, и за счёт этого становимся очень конкурентоспособными там.
— В 1990-е, когда у нас появлялся кикбоксинг, единоборств было меньше. Сейчас выбор велик, вы от этого не страдаете?
— Нет. Кикбоксинг, как и все единоборства, вид спорта специфический, детей приходит много. Понятно, есть раскрученные виды спорта, где чемпионы получают большие деньги, и как только там появляется звезда, все хотят быть как он, например, как Емельяненко или Нурмагомедов в MMA. Но не все это могут. Да и мы, тренеры, тоже объясняем, почему не всем нужен этот вид спорта, почему стоит выбрать кикбоксинг. На самом деле, многие боксёры и кикбоксеры пробовали себя там и возвращались обратно, потому что не пошло. Если ты заточен под определённый вид работы, например бить руками, то совместить это с борьбой очень непросто. И само MMA тоже изменилось. Когда-то там одни доминировали в борьбе, другие — в ударной технике, и за счёт этого побеждали. Сейчас же спортсмены берут определенный набор ударов и приёмов для работы в партере и не распространяются на что-то большее, так как полностью пройти всю технику за короткий период нереально.
— В моём детстве кикбоксинг был боксом, в котором ещё бьют ногами. А сейчас?
— Раньше на самом деле так и было, ноги были неким бонусом, а основная работа шла руками. Сейчас уже не так, и если когда-то к нам переходили люди из бокса или карате, то сейчас мы уже воспитали несколько поколений чистых кикбоксеров. И если сейчас боксёр выходит против представителя кикбоксинга, ему крайне сложно. Ногами работать он не умеет, а удары руками — на одном уровне. Плюс боксёру тяжело — он не видит удары ноги, пропускает. Чаще даже бывает, что кикбоксер переходит в бокс и там добивается успеха, тот же Александр Поветкин. А на нашем уровне — Вадим Желонкин, Виктор Будённый, братья Антоняны.
— Антоняны побеждали на юношеском первенстве мира по кикбоксингу, но ушли в профессиональный бокс. Обиды на них нет?
— Все-таки это не мои спортсмены, я с ними работал только в сборной края, а с детства их вёл Василий Баяндин. Конечно, тренеру обидно, когда спортсмен уходит, тем более, это было не совсем их решение, а влияние семьи. Думаю, если бы они остались в кикбоксинге, результаты у них были бы выше, чем сейчас в боксе. Но они выбрали этот путь, мы остались в хороших отношениях, общаемся.
Все начиналось с каратэ
— Последний раз чемпионат России по кикбоксингу проходил в Барнауле в 1996 году. Чем в это время занимались вы?
— Тренировал. Я этим занимаюсь уже 30 лет. А сам, будучи спортсменом, выступал по всем разделам, не только по фул-контакту, хотя он нравится больше всего, считаю его классикой.
— Пришли в кикбоксинг, потому что насмотрелись фильмов с Ван Даммом?
— Нет, вот как раз он мне не нравился, много театральности. Больше по душе Джеки Чан, Брюс Ли, вот там конкретика. А вообще, начинал я с каратэ в 12 лет, когда оно ещё находилось под запретом. Были родственники, увлекавшиеся этим, учили ударам, даже использовали меня как спарринг-партнёра. Потом совмещал каратэ и бокс в клубе «Зенит», удивлялся, почему в одной дисциплине руки держишь низко, в другой высоко. Бокс для меня даже оказался эффективнее, многое дал, поставил атаку, защиту. А работу ног уже в кикбоксинге отшлифовал Андрей Степурко. Ещё какое-то время занимался ушу, которое тоже дало много пользы в плане гибкости, акробатики, силы.
На соревнованиях меня заметил Андрей Степурко, предложил перейти к нему. Но подвести свою школу я не мог. А потом наступили 1990-е, моя школа развалилась, и я сам пошёл к Андрею Викторовичу, к тому времени я уже тоже проводил тренировки. Он привёл меня в зал и сказал: «Тут тренируешь своих ребят, ко мне приходишь в другой». Это ещё не было кикбоксингом да и вообще каким-то конкретным направлением, скорее боевой раздел ушу — саньда. А однажды Андрей Викторович приехал из Германии, привез незнакомую экипировку и сказал: есть новый вид спорта, давайте его развивать. Мы про кикбоксинг слышали, но ни правил, ни деталей не знали. Вот так и определились с направлением, создали клуб «СТИК».
— Время было тогда непростое, людей из спорта часто втягивали в нехорошие истории. Как вас это миновало?
— Мне это было неинтересно. Не было такого, чтобы кто-то ходил по залам и говорил: «Так, ты боксер, давай со мной куда-то». Кого на приключения тянуло, сам их находил. Мне было интересно тренироваться. Может, видели, что у меня свой путь, так что даже и не намекал никто.
Как стал телезвездой
— В барнаульском бизнесе немало людей из кикбоксинга — тот же Степурко или Вячеслав Перерядов, глава федерации. Почему вы не пошли этой дорогой?
— Кому-то интересно одно, кому-то — другое, а соединить сложно. Если ты хочешь получить результат как тренер, ты должен быть в зале с детьми у утра до ночи, ты же берёшь ребёнка с 6–7 лет и ведёшь его, становишься вторым папой. Андрей Степурко тренером был много лет, реализовал себя. Сейчас он помогает нам на семинарах. Я его воспитанник, но уже немного отошёл от его методик. Конечно, по его версии, это не совсем правильно, но, думаю, у каждого тренера со временем появляется свой стиль. Вячеслав Перерядов, который уже является моим воспитанником, тоже тренировал много лет, потом стал бизнесменом, возглавил краевую федерацию кикбоксинга, и это направление у него очень хорошо получается. Я тоже пробовал себя в другой работе, но такого кайфа, как от работы с детьми, не испытал. Говорят, что тренерская работа неблагодарная. Не согласен, всё зависит от того, как ты к этому относишься. Если ждёшь, что каждый прибежит и поблагодарит, — такого не будет. А когда ребята, повзрослев, не теряют с тобой связь, это здорово. Многие наши воспитанники помогают нам и делом, и средствами.
— Зато вы много лет работали на телевидении с Александром Старыгиным. Там как оказались?
— C Сашей мы пересеклись в клубе «Шанс». Он там тренировался, предприниматель Борис Князев его продвигал как спортсмена, а потом решил доверить ему создание телепрограммы «Сотвори себя». Саша уже был победителем первенства мира по бодибилдингу, мы дружили, общались семьями. В итоге он предложил, чтобы в программе был не только атлетизм и «железо», но и другие направления. Решил доверить его мне, сделали рубрику «Уроки кикбоксинга». Честно скажу, мне было трудно, я в этой сфере никогда не был. Нет, говорить всегда умел, но перед камерой — совсем другое дело. Комплексовал, записывали много дублей, Саня начинал психовать. Со временем освоился, а уроки оказались интересны людям. Потом уже я предложил расширить сферу, говорить не только о кикбоксинге, но и о всех единоборствах, что были в крае, благо, знакомых много, знал, что спрашивать, как вывести на интересные темы. И вот так незаметно пролетело 10 лет. А потом Саша погиб (Александр Старыгин покончил жизнь самоубийством в 2010 году. — Прим. авт.). Если бы мы знали, что у него начались проблемы, если бы он был откровеннее, постарались бы ему помочь. Но он всё в себе держал, хотя где-то за месяц до трагедии стало заметно, что что-то не то. Он всегда был на позитиве, а тут что-то поменялось. С тех пор история с ТВ для меня закончилась.
— Сейчас же можно что-то подобное сделать для YouTube.
— Можно, у меня много друзей, кто ведёт свои рубрики, каналы. Мне это неинтересно. Слежу, смотрю, но сам там выдавать информацию не хочу.
