В рамках фестиваля «Издано на Алтае» в Барнауле побывал писатель Илья Кочергин — идеолог проекта «Сибирь: счастье за горами». Это сборник очерков о Сибири, созданных современными авторами, которые либо родились на этой необъятной территории, либо прониклись ею во время поездок сюда. Книга вышла в свет в издательстве АСТ — «Редакция Елены Шубиной» и стала одним из самых заметных хитов литературного 2021 года в жанре нон-фикшн.
Эту книгу сравнивают пестрой мозаикой, сложенной из разных кусочков в общую картину. К этому полотну руку приложили 18 авторов, среди них — Василий Авченко, Ярослава Пулинович, Андрей Антипин, Алёна Бабенко, Ирина Богатырёва, Олег Ермаков, Андрей Рубанов, Роман Сенчин, Михаил Тарковский, Сергей Шаргунов и другие.
Уехав из Москвы, Илья Кочергин устроился лесником в Баргузинском заповеднике, на Байкале пожарным сторожем, рабочим в геологической партии на Камчатке, лесником в Алтайском заповеднике. Потом вернулся в столицу и бывал дворником, библиотекарем, продавцом на рынке, почтальоном. Затем в его биографии произошел крутой поворот — он стал путешественником и фотографом, студентом заочного отделения Литературного института имени А.М. Горького.
Автор идеи
— Литературой мы начали заниматься вместе с Романом Сенчиным и Сергеем Шаргуновым, который однажды, будучи депутатом Госдумы от Бурятии, Тувы, Алтайского края и Республики Алтай, предложил запустить какой-нибудь проект, связанный с Сибирью. А у меня фантазия работает не очень, вот я и высказал идею создать сборник, где каждый из авторов писал бы про свою Сибирь. Формировать содержание будущей книги поручили самому организованному из нас и литературно подкованному Роману Сенчину. Я же, находясь в удалении от городской жизни (несколько лет назад наша семья перебралась в деревню) написал для этого сборника очерк и продолжил заниматься деревенским хозяйством. Несмотря на это мое имя как автора идеи издательство на страницах книги все же зафиксировало. В итоге получилась чудесная подборка. В ней можно найти и Василия Авченко — писателя с Дальнего Востока, который сегодня возвращает свой регион в большую литературу, и в прошлом кемеровчанку Алёну Бабенко, и Олега Ермакова — писателя из Смоленска, в 18 лет перебравшегося в Сибирь, где работал лесником в заповедниках.
Страна-подросток
— С юности я, москвич, мечтал поселиться в тайге, много читал об освоении Сибири, о первопроходцах. Но я совершенно не знал о существовании Тувы или Хакасии, о том, где находится Кызыл. То есть наша страна такая огромная, что ты даже не подозреваешь, что где-то в ней есть столь интересные регионы. На эту тему у меня вышла книжка «Присвоение пространства» — о том, как я превращаю новые для себя территории в родные места, выстраиваю с ними отношения. Так я когда-то присвоил Горный Алтай, где работал лесником в заповеднике, а также деревню в Рязанской области, где построил дом.
Вообще, я долго искал свое место — сначала двинул из Москвы на Камчатку, потом на Байкал, где какое-то время работал в Баргузинском заповеднике. Но внутреннего успокоения, осознания того, что нашел нечто важное, долгое время не было. Пока я не попал на Алтай. Помню, меня на вертолете забросили на кордон, где я понял — вот это мое. Было ощущение, что произошла встреча с родными местами. Это как любовь — попробуй, объясни ее происхождение. Вот говорят же: «Где родился, там и пригодился». Но иногда так не случается. За годы моих скитаний прежде родная Москва стала для меня чужой. Оттуда как будто что-то важное выветрилось — ощущения, запахи. Москва превратилась в аэропорт — всё чисто, стерильно, лощено.
Без геройства
— Мой первый опыт в писательстве был странным. Довольно долго я искал себя, вел беспорядочную жизнь. А потом мы с женой стали жить в разлуке, писать друг другу письма от руки. И до того к этому привыкли, что когда соединились, я стал тосковать по этому занятию. Потом был литинститут, мой первый рассказ, который сразу опубликовали в журнале «Новый мир», а мне была присуждена премия за литературный дебют. Затем был еще один рассказ, и еще одна премия, и так пошло-поехало. В ту пору как раз была мода на новые имена. Я-то думал, что писатель работает-работает, а потом его поощряют. Такой шквал наград меня смутил. В итоге я попал в ситуацию, когда каждая строчка начала рождаться с расчётом на премию. Меня это напугало, и я лет восемь вообще не мог писать. Сегодня стараюсь в писательстве не геройствовать, а каждое утро пораньше вставать и писать не менее пяти тысяч знаков. Это продуктивней и голова больше соображает.
С больной головы на здоровую
— Когда стараешься понять, что такое Сибирь, тут же встаёт вопрос о ее границах. Смотришь атласы XVIII века и понимаешь: все, что простирается от Урала и до самого Тихого океана — и есть сибирская земля. Сейчас же Бурятию вдруг взяли и включили в состав Дальневосточного федерального округа. Получается, буряты перестали быть сибиряками? Или Дальний Восток — тоже Сибирь? Вообще, этот край я постигал заочно, из книг о Ермаке, протопопе Аввакуме, трудов Владимира Арсеньева, Алексея Черкасова, который, кстати, жил в Барнауле, был здесь городским главой. А когда начал путешествовать, то понял, что сложить четкое мнение об этой огромной территории невозможно. Попадаешь на Чукотку, и тебе открывается какая-то доисторическая, первозданная земля. Байкал — более таежный, стихийный. По сравнению со всем этим Горный Алтай воспринимается как сказочный теремок, где словно специально кто-то пришёл, елочку посадил и положил под неё камешек. Ещё на Алтае, где горы, реки и урочища названы чудными словами, пространство словно говорит с тобой на другом языке. И когда смотришь перевод, словно по-другому на мир смотришь. Это можно уловить в легендах и сказаниях об Алтае, где горы — это уснувшие богатыри, у которых можно разглядеть волосы, черты лица, хребет, одежду. По этому некогда присвоенному пространству я очень скучаю. К счастью, часто доводится приезжать сюда, бывать на Телецком озере или в Улаганском районе.
«Сибирь вообще понятие неопределённое. Только на севере Урала, наверное, можно встать на каком-нибудь крутом перевале и увидеть по одну сторону Европу, а по другую Сибирь. А в других местах непонятно, где заканчивается Сибирь, и где начинается Дальний Восток? Почему Горный Алтай в Сибири, а Монгольский Алтай — нет? Сибиряками можно назвать только некоренное население Сибири, а вот бурят, алтайцев, тувинцев или якутов так не назовешь, да они и сами себя так не называют».
