В апреле барнаулец Дмитрий Сморода, представляющий беговой клуб «Восток-Спорт», стал победителем новосибирского полумарафона. Для него этот успех стал одним из самых значимых в карьере, притом что 40-летний спортсмен бегать начал восемь лет назад. А до этого занимался танцами, промышленным альпинизмом и боролся за жизнь.
Начало сезона
— У меня основная цель — стать мастером спорта на этой дистанции. С новосибирского полумарафона начинается сезон, это возможность посмотреть, что наработано за зиму, как организм справляется с нагрузками, насколько готов психологически. Хороший старт, недалеко от Барнаула, почему бы не выступить, — объясняет Дмитрий.
За сезон Дмитрий пробегает четыре-пять полумарафонов, однако это не единственная дистанция — участвует и в марафонах, и в стартах на средние расстояния. В основном ездит по сибирским городам, на популярные старты в Казани, Москве или Питере вроде «Белых ночей» еще не замахивался. Вместе с тренером считает, что для этого надо серьезно подготовиться. А вот от экстремальных забегов по пересеченной местности, трейлраннинга, пока отказывается.
— Там другая специфика и в подготовке, и в работе тела. Тренер говорит, что если к этой подготовке перейдем, можем потерять всё, что наработано на шоссе, — говорит Дмитрий.
Тренер — это известный в крае и опытнейший специалист Владимир Семёнович Хринык. К нему в свое время Смороду направила Наталья Шубенкова, когда тот искал, где и у кого тренироваться.
— У неё было двое на примете, у одного, уже даже не помню кого, группа была сформирована. Вот предложила Владимира Семёновича. Созвонились, встретились. Я вообще не представлял, как буду бегать, какие дистанции. Но когда он спросил, чего я хочу, ответил, что результата, мастерского звания. Людей у Владимира Семёновича занимается немного, но меня он взял. И стал как папа. Меня отец не воспитывал, и вот тренер будто им стал, — признается Сморода.
По его планам, бегун тренируется почти каждый день — в месяц всего два выходных. Скоростная работа ведётся на «Лабиринте», «Рубине» и в «Изумрудном», пересеченную местность практикуют на базе «Локомотива», длинные кроссы — на «Трассе здоровья». В месяц так «набегает» 450–500 км. Как сам говорит, для бегуна на его дистанции — не самый большой объем.
— Тренер иногда шутит, что я в прошлой жизни, наверное, был кенийским бегуном, — улыбается Дмитрий. — Иногда тренировки бывают выматывающими до слез. Но потом думаю: ведь не зря же я через все события в своей жизни пришёл в бег, боролся перед этим со страхом, паникой. Значит, и с усталостью справлюсь.
Подняться со дна
Про борьбу за жизнь Дмитрий говорит не для красного словца. В бег он пришёл уже в серьёзном возрасте, в 32 года. В детстве занимался бальными спортивными танцами в «А-клубе» у Александра Магера. Попал туда случайно: соседской девчонке во дворе нужен был партнер, предложили ему, попробовал, втянулся. Дотанцевался до серебра первенства края, закончил, когда призвали в армию.
А ещё до службы начал зарабатывать промышленным альпинизмом — занимался сносом и обрезкой деревьев.
— Как-то подростком я подрабатывал дворником. И во дворе, где работал, люди искали, кто бы сбросил снег с козырька. Я вызвался, получил хорошие для своего возраста деньги. Потом стали с другом ходить по магазинам и офисам, предлагать им услуги, — рассказывает Сморода.
И в итоге дошёл до деревьев. Говорит, что специально технологию подъема по ним не изучал, сам всё освоил. Высота, наверное, вообще у него в крови. Мама была крановщицей, работала и на башенном кране, и на козловом. В кабине первого Дмитрий не был, а на второй мама его брала, когда парню было года три-четыре и не с кем было дома оставить. Сморода вспоминает, что до сих пор помнит те ощущения, когда кран поднимал груз, а кабина подавалась чуть вперед.
Собственно, он и сейчас занимается деревьями. С автовышки работают его сотрудники, а он там, где на спецтехнике не подъедешь и для подъема на дерево нужна спецамуниция.
— Таких специалистов в городе немного, — чуть хвастается Дмитрий. — Конечно, бывает страшно, когда дерево гнилое, сухое и надломленное ураганом. Понимаешь, что тут ты не застрахован. Но со страхом умею договариваться, иначе работать не получится.
В какой-то момент его высотные работы закончились. Да не только они — вообще вся жизнь будто встала на паузу. В сентябре 2010-го, в 25 лет, у Дмитрия случился сердечный приступ. Он не скрывает, что тогда вел не самый правильный образ жизни. Однажды утром после хорошей алкогольной посиделки с друзьями пошел умываться.
— Было очень тяжко. Смотрю в зеркало и вдруг на долю секунды чувствую, что сердце остановилось, в глазах потемнело. Из меня будто душа на секунду вылетела и обратно вернулась. Стало неимоверно страшно, закричал супруге, чтобы скорую вызывала, — вспоминает Дмитрий.
Врачи стабилизировали состояние, но после этого у Смороды начались панические атаки на пустом месте. Как говорит, кольнет в пятке, а ему страшно, что умирает. И так — каждую секунду. Сначала спасение искал в молитвах, ходил по врачам. Все утверждали, что всё в порядке, но Дмитрий упорно боялся умереть в любой момент. И через полтора года такого состояния не выдержал — пошёл в психдиспансер на Луговую.
— А что оставалось? Нормально жить-то хотелось. Супруга видела, что от меня мало что человеческого осталось. А я и работать не мог. С другом отделкой занимались. В подъезде на два пролета поднимусь, пульс учащается — всё, мне страшно, — говорит Дмитрий.
Назначенные антидепрессанты сначала позволили Смороде нормально засыпать, потом понемногу вывели его из тяжелого состояния. Но «слезать» с таблеток тоже было тяжело. Дмитрий, как сам говорит, начал психологически работать над собой, погрузился в себя.
Перестал есть мясо, убрал алкоголь, изменился внешне: волосы — сантиметров 50, борода — хоть косичку заплетай.
— Превратился в такого Форреста Гампа, — улыбается Дмитрий. — Мама и жена за меня переживали, друзья отвернулись, считая, что стал сектантом. Хотя какие друзья — те, с кем выпивал. А тут, получается, интересы разошлись.
Постепенно Дмитрий вернулся к высотным работам, даже пересилив себя, слетал в Москву. «Чуть не помер в самолете, но это был переломный момент», — вспоминает он. А в 2016 году начал бегать. Ехал за рулем и подумал, что пора.
Кресло для Лолиты
Интересно, что в этот непростой период Сморода приобщился к шоу-бизнесу. Сначала пытался попасть в шоу «Рассмеши комика». Чтобы выйти из депрессии, начал писать комедийные сюжеты, поехал с ними на кастинг, но, как говорит, то состояние не позволило ему их удачно подать. Потом стал искать выходы на певцов.
— В какой-то момент начал писать стихи, истории, да просто записывать мысли — одно-два предложения, — рассказывает бегун. — Хотелось, чтобы их как-то услышали. Сначала я, оказавшись в Москве, пошел в студию Льва Лещенко. С ним там не пересёкся, отдал свои стихи, а потом, когда он выступал в Барнауле, поднялся на сцену, уже лично вручил. Но обратной связи не было.
Одновременно Дмитрий отправлял письма артистам, рассказывал им о своей жизни. И неожиданно получил ответ от Лолиты Милявской. В это мало кто поверил, одни говорили, что за нее кто-то пишет, другие вообще думали, что это мошенники. Но переписка завязалась и в итоге привела Дмитрия в студию передачи Андрея Малахова «Привет, Андрей!», которая была посвящена творчеству певицы. Дмитрий приехал туда с креслом из красного дерева ручной работы, которое подарил своей собеседнице по переписке.
— До сих пор общаемся, я со всеми праздниками её поздравляю. Иногда отвечает. Мне очень интересна судьба того кресла. Оно ведь тоже непростое, не за две недели специально к передаче его делал. Полгода работал, оно было как стихи, которые пишутся не за миг, а долгое время, — вспоминает Дмитрий.
С красным деревом Дмитрий работал долго, и это тоже отдельная история. Когда-то они с супругой приобрели дачу. По соседству вскоре оказался скульптор. Сморода в то время арендовал небольшое помещение, хотел там открыть точку по продаже пива. А в качестве барной стойки загорелся сделать деревянный терем, увиденный на картинке. Дачный сосед научил его азам работы с деревом, всю конструкцию Сморода придумал сам. Бизнес не пошел, но дерево заинтересовало, появились заказы. Несколько его изделий есть в библиотеке им. В. Я. Шишкова.
— Это было как хобби, зарабатывать не получилось. Вещи были серьезные, недешевые, клиентов найти тяжело. А тут вторая дочь родилась, надо семью кормить. И когда у жены возникла другая идея, я с удовольствием это направление прикрыл, — признается Сморода.
Супруга, любительница огорода, предложила ему выпускать домашнюю пастилу и фруктовые чипсы, и дело пошло. Найти продукцию можно на ярмарках, заказать через соцсети. Сейчас супруги расширяют производство. В июне на очередном полумарафоне в Академгородке Дмитрий Сморода планирует не только выйти на старт, но и представить свою новую продукцию, повышающую выносливость. Но это уже совсем другая история.
