Одним из претендентов премии Алтайского края в области литературы, искусства, архитектуры и народного творчества стал двухтомник «Дети войны – духом сильны»
В сборник Барнаульского городского Совета ветеранов «Дети войны духом сильны» вошло около 250 воспоминаний жителей края, которые, будучи детьми, пережили все тяготы войны, рано повзрослели. Все герои — люди, лишённые детства, пережившие ужасы войны в Москве и Ленинграде, в Белоруссии и Украине, на Кавказе, в средней полосе России, а также в разных регионах Сибири.
Постоянное чувство голода
Жительница Барнаула Тамара Виноградова встретила войну в городе Наволоки Сталинградской области. Как вспоминает Тамара Петровна, когда немцы подходили к Москве, с Волги доносился грохот бомбежек: «Во время тревоги убегали прятаться в окопы. Все сразу отключалось, окна были затемнены. Потом привыкли, оставались и прятались в доме. К счастью, до нашего города фашисты не добрались. Все годы войны жилось очень трудно: в магазинах пусто, хлеба нет. За пайкой хлеба приходилось стоять в очереди подолгу. Все летние каникулы школьники работали в колхозе: пололи от сорняков пшеницу, помогали взрослым заготавливать сено, копали картошку».
Когда началась война, Полине Ефименко было три года. Несмотря на столь малый возраст, она помнит с детства постоянное чувство голода. «Жили мы с семьёй в селе Усаты Кемеровской области, — пишет она. — Хлеб был для нас огромной ценностью, берегли каждую крошку. Помню, как мы, ребятишки, по всей ночи стояли в очереди за хлебом, а утром, когда открывался магазин, подходили более взрослые ребята и нас, малышню, оттесняли в сторону или прижимали к прилавку. Продавщица резала хлеб большим ножом, а нечаянно упавшая крошка была для нас бесценным лакомством».
«Глухие голоса и стук лопат»
Для Владимира Соловьёва, родившегося в 1939 году в Ленинграде, самое сильное воспоминание детства — тоже чувство голода. «14 февраля 1942 года была бомбёжка, наш дом в Фёдоровском переулке сильно пострадал, — рассказал Владимир Афанасьевич. — Мы всё в это время были дома, но, к счастью, никто не погиб. Нас просто завалило обрушившимися перекрытиями (дом был трёхэтажный). Наверное, от шока у меня в памяти остались глухие голоса и стук лопат. Это красноармейцы разбирали завалы и спасли нашу семью. 21 июля 1942 года мы отправились в эвакуацию через Ладожское озеро».
Главным развлечением для семилетнего Анатолия Илющенко уроженца Мамонтовского района, была охота за местным почтальоном. «Мы знали, если письмо «треугольником» — солдат жив! Ну а если подают родственникам квадратный конверт, то это «похоронка». Ещё как могли боролись с голодом. Я, семилетний, с ребятами ходил в лес, на поля. Собирали в летнее время ягоды, грибы. Ели молочай, щавель, кандык и другие растения. Делал запасы для семьи, даже принимал участие в заготовке дров», — вспоминает Анатолий Тимофеевич.
Ложечка сахара
Барнаул, хоть и считался глубоким тылом, тоже испытывал перебои с продуктами. По воспоминаниям Нины Колташёвой, самый светлый момент детства в тылу — ложечка сахара, которую давали воспитанницам Барнаульской женской гимназии № 8. А для Валентины Кононенко самым ярким эпизодом детства той поры стали выступления в госпитале перед ранеными бойцами. Под него отдали здание барнаульской школы № 7, переведя учеников в третью смену в другие школы города. В памяти Семёна Гримберга — как они с матерью в эшелоне эвакуируются из Сталинграда в далекую Сибирь. Видели и море раненых, и страшные бомбёжки — во время одной из них чужая женщина накрыла мальчугана своим телом. Что это была за женщина он так и не узнал. Потом эшелон пришёл в Барнаул, и прибывших людей разместили сначала в клубе железнодорожников, а затем в землянках в поселке Западном. А когда в июле 1943 года мама умерла, мальчика как сироту направили в детприемник НКВД, что находился на улице Мамонтова. После был детдом в алтайской деревне, голодное время.
Главная «кормилица»
Тяжело приходилось и в других городах Алтайского края. Когда в 1944 году семья Александра Вавилихина перебралась в Рубцовск, то там от голода спасались как могли, но все же главной «кормилицей» здесь считалась железная дорога. «Понятно, что перевозимые по железной дороге грузы тщательно охранялись стрелками военизированной охраны, которые курсировали вдоль составов, не допуская к ним посторонних людей, — поделился Александр Александрович. — Но всё же работники железной дороги, обслуживающие поезда, иногда ухитрялись при обработке поезда стряхнуть на междупутья с открытого подвижного состава соль, каменный уголь. Подбирали это все не только взрослые, но и живущие поблизости дети. Кроме того, после разгрузки составов с пшеницей мы пытались найти в вагонных щелях зерна, выковыривали его оттуда палочками, затем мыли, отваривали и ели».
Особый день
Но всё же самым ярким воспоминанием детства для героев двухтомника стал День Победы, который все как один описывают примерно одинаково: как день солнечный, радостный, особый. По словам Галины Фоминой, близилось окончание второго класса, на улице — солнечно, хорошо. «Мы, дети, проснулись, а мамы нет, и тетя нам сказала, что она рано утром по радио услышала об окончании войны и побежала поднимать флаги. Потом была большая площадь, где все люди плачут и радуются. Это был барнаульский митинг, посвящённый Победе. Мы побежали рвать цветы на падун, что на спуске к Оби. И с этими букетами пошли на митинг, где дарили цветы военным. В этот день было необыкновенно яркое солнце, очень тёплый день и море людей, которые радовались и плакали, целовались, обнимались, пели и плясали». Как вспоминает Анатолий Петерников, встретивший Победу в родном Енисейском Бийского района, все женщины надели в этот день все самое лучшее, что у них было. «Принарядились и мужчины. Все пели, обнимались, выпивали, конечно. Очень многие плакали, поминая своих погибших. Я тогда уже учился в школе, чувствовал себя взрослым и, конечно же, причастным к этому празднику», — делится Анатолий Григорьевич.
В Барнауле проживает более 25 тыс. человек, имеющих статус «Дети войны».
