В театре драмы решили вспомнить спектакли, которые игрались на этой сцене ровно сто лет назад. В итоге из 40 постановок, обозначенных в афише вековой давности, было выбрано четыре пьесы для сценического воплощения в рамках творческой лаборатории «Просторы истории», посвящённой сезону 1921–1922 годов.
Сопротивление материала
Куратором лаборатории выступил известный театровед, театральный критик, председатель экспертного совета фестиваля «Золотая маска», преподаватель ГИТИСа Александр Вислов, вокруг которого и собралась интересная команда из молодых режиссёров, прибывших к нам из разных уголков страны.
— Лаборатории бывают разные, основанные как на классике, так и на современном материале, — пояснил Александр Александрович. — Но то, что до сих пор никто не брался посвящать их забытым пьесам, вытащенным из репертуара вековой давности, это точно. Так что Алтайский краевой театр драмы — первый в мире, кто решил полюбопытствовать, как актуальный столетие назад материал будет восприниматься в наше время.
Из длинного списка, откуда куратор сразу вычеркнул известные пьесы вроде «Коварства и любви», «Бориса Годунова» или «Леса», режиссёры выбирали пьесы сами. Причём далеко не всегда материал приходился по душе постановщикам.
К примеру, пьеса «Власть», как признался режиссёр Норильского Заполярного театра драмы Тимур Файрузов, оказалась написанной довольно корявым языком и состояла сплошь из лозунгов и призывных речитативов. К тому же, если бы не лаборатория, об этой пьесе вряд ли бы кто-то вспомнил, так как в театральном архиве она почему-то значилась: «Луначарский. «Власть Никиты Тверского». Как выяснилось, глава Наркомпроса РСФСР не имел к этому тексту никакого отношения, разве что некогда одобрил его, тем самым поддержав автора Никиту Тверского, а точнее, драматурга и художницу Наталью Юрьеву, которая публиковалась под этим псевдонимом. Известно, что от постановки этой пьесы отказался Всеволод Мейерхольд, однако в Барнауле почему-то ставить её согласились. И что интересно: тема власти, поданная сто лет назад, актуальна и сегодня. К тому же эта пьеса, по мнению заведующей литературной частью театра драмы Татьяны Тимофеевой, написана в духе современной драматургии — с использованием ритмической прозы, с пространными монологами и текстовой частью.
Мясо как метафора
Более благополучной оказалась сценическая судьба двух других спектаклей, выбранных в качестве основы для лабораторных эскизов: пьесы нидерландского писателя Германа Гейерманса «Гибель «Надежды» (режиссёр — главреж Кемеровского областного театра драмы Антон Безъязыков) и текста Леонида Андреева «Дни нашей жизни» (режиссёр из Санкт-Петербурга Дмитрий Огородников).
И если первая история, посвящённая жизни бедной моряцкой деревни, положила начало в 1913 году жизни 1-й студии МХТ и шла на легендарной сцене вплоть до 1933 года, то вторая считалась одной из репертуарных пьес XX века. Хотя на барнаульской сцене «Дни нашей жизни» не показывали около ста лет, все же в этом году о ней вспомнили в рамках проекта «Время «Ч», приуроченного к юбилею Алтайской драмы.
— Накануне постановки я побывал на севере Санкт-Петербурга, рядом с Финским заливом, где когда-то находилась вилла Леонида Андреева, которая позже была разобрана и продана за долги, — рассказал Дмитрий Огородников. — Оказалось, что на месте андреевской дачи организовали лагерь «Океан», который теперь, спустя сто лет, тоже выставлен на продажу. Символично и то, что на этой вилле Леонид Андреев написал одну из своих знаковых пьес под названием «Океан».
Именно из этой пьесы в канву эскиза было включено несколько цитат, подчёркивающих одиночество и тоску главных героев, а на экране, словно в продолжение этой темы, то и дело возникал одиноко проплывающий кит.
Лишь одну пьесу — «Трильби» Григория Ге — в лабораторию предложил театр. Ведь именно с неё 27 ноября 1921 года началась история Алтайского краевого театра драмы. Эту работу представила на основной сцене режиссёр из Москвы Галина Зальцман (кстати, в Барнауле она уже участвовала в театральной лаборатории «Новая режиссура и современная драматургия для молодежи», которая проходила в 2019 году в Молодежном театре Алтая). Сюжет пьесы Григорий Ге заимствовал из одноимённого романа английского писателя Джорджа Дю Морье.
— Эта пьеса считалась культовой, вплоть до 1930-х годов она шла на сценах нашей страны, а потом вдруг с афиш исчезла, — прокомментировал Александр Вислов. — Думаю, её хождение по сценам было прервано появлением другой очень похожей истории под названием «Призрак Оперы», которая вошла в массовую культуру и вытеснила «Трильби».
Галина Зальцман украсила некогда популярный сюжет целым рядом режиссёрских решений. Так, в конце эскиза на главную сцену театра выносят куски сырого мяса, подчеркивая тем самым отношение к главной героине окружавших её мужчин и создавая в рамках показа аллюзию на современный театр.
Об итогах лаборатории будет объявлено позже. Известно, что на результат повлияет и выбор зрителей, которые после просмотров могли оставить свои голоса в одном из трёх ящиков: «Взять в настоящее», «Оставить в прошлом», «Подумать о будущем».
