В Молодёжном театре Алтая поставили поэму Гоголя «Мёртвые души», которая подана режиссером как «история грандиозной аферы». В спектакле, предназначенном для зрителей 12+, много поют и танцуют, актёры по ходу действия ведут прямые трансляции с помощью смартфонов, а на экране то и дело появляется расшифровка вышедших из обихода слов.
Сетевые возможности
В Молодёжном театре это программное произведение ставят впервые. Взялся за сценическое воплощение бессмертной поэмы Гоголя главный режиссёр МТА Алексей Серов, который, имея за плечами музыкальное образование, уделяет музыке в спектакле большое внимание. Как и в «Фаусте» — премьере прошлого сезона, Алексей Серов и на этот раз привлёк к постановке композитора, московского театрального автора Ларису Казакову, которая взялась положить на музыку часть знаменитых лирических отступлений Гоголя, прежде остававшихся за рамками кинематографических и театральных версий «Мёртвых душ». Причем они сознательно не были переведены в стихотворную форму, так как, по признанию режиссёра, он преследовал задачу не менять ни одного слова поэмы. И если гоголевский текст ничуть не изменен (хотя и сокращён), то визуальный ряд постановки тянет на экспериментальную работу.
К примеру, одной из важных составляющих сценографии стал экран на заднике сцены. Все, что на него транслировалось, напоминало некую дубль-реальность. Так, на экране была показана ретроспекция из детства Чичикова, где отец дает наставления сыну, заранее были записаны и другие сцены, одна из них снята в антикварном салоне Барнаула. Но все же большинство визуальных проекций создавалось прямо на глазах у зрителей. Поэтому в руках некоторых героев время от времени оказывался смартфон, с помощью которого они снимали происходящее на сцене. Все это в режиме реального времени проецировалось на экран. Сетевые возможности современных телефонов пригодились и во время сцены совещания генерал-губернатора с помещиками, которое проходило в режиме видеоконференции. Использовался экран и как информационная доска, на которую то и дело транслировались слова, нуждающиеся в пояснении (от «ревизских сказок» и «копейки» до этимологии фамилии «Манилов»). Сюда же выносились некоторые ремарки из гоголевского текста, знаковые цитаты.
Местами хулиганство
Если образно описывать всю сценографию, то это господство сена —соломы. Сено разбросано по сцене, из него сделаны костюмы некоторых персонажей, оно — в головных уборах, в гривах коней, в элементах декораций. Да и сами помещики в спектакле выглядят изрядно поизносившимися, словно повалявшимися в стогу. А знаменитая гоголевская птица-тройка, очеловеченная благодаря артистам Александру Коцубенко, Наталье Очаковской и Дарье Стриж, предстает перед нами явно без «вихря в гривах», а как-то очень уж комично разодетыми конями: с толстыми задами, с тем самым сеном на головах.
В этом спектакле задействовано так много артистов, что массовые сцены здесь смотрятся впечатляюще, особенно когда персонажи танцуют и поют. Причём некоторые актеры исполняют по несколько ролей. К примеру, за Андреем Одинцовым закреплено сразу два персонажа — помещик Плюшкин и Петрушка, слуга Чичикова, а за Ксенией Кепп — маленький Чичиков и коллежская асессорша Настасья Петровна Коробочка.
Массовые сцены — это не только музыкальные номера с участием крестьян, но и «ожившие» мертвые души, которые по документам все ещё числятся живыми. Когда речь заходит о них, они появляются на заднем плане в своей ангельской одежде, ошарашенные решением своей судьбы. Эти души то кучкуются на сцене, то расходятся в разные стороны, прощаясь друг с другом. В общем, выглядит всё это довольно смешно.
На своей бричке Чичиков (Александр Пальшин) один за другим навещает помещиков, быт которых меняется на сцене лишь знаково — интерьерами служат разбросанные по полу мешки с соломой, да дверные косяки (у каждого из помещиков свой, особенный). Неизменно присутствует на сцене буфет со спиртным, в котором время от времени посиживают местные жители. Всего в спектакле заняты 32 артиста.
«Да, они местами хулиганят, даже танцуют под музыку на слова Гоголя канкан, но на то мы и есть Молодёжный театр!» — прокомментировал режиссёр.
Над спектаклем работали: сценограф Илья Кутянский, художник по костюмам Наталья Сыздыкова, хореограф Николай Андросов, художник по свету Дмитрий Зименко, музыкальный руководитель Евгений Гутчин, педагог-репетитор Ольга Вернигора, создатель медиаконтента Александр Секачёв. Постановка «Мёртвых душ» стала возможна благодаря федеральному проекту «Культура малой Родины».
