Время героев: отец и сын из Барнаула вместе защищали Родину

Военная династия  

Фамилия Панюта в Алтайском крае известна хорошо. Владимир Михайлович, переехав в 1993 году из казахстанского Балхаша в Троицкий район, стал там одним из самых известных тренеров Алтайского края по кикбоксингу. Это под его руководством тренировались одни из первых звЁзд этого вида спорта в регионе братья Молодцовы, побеждавшие на мировом уровне. В 2010 он переехал в Барнаул, устроившись тренером в только что открывшейся СШ «Победа». Подготовил он и сына Михаила — в 16 лет он стал мастером спорта, победив на первенстве России среди старших юношей. 
   
Героические традиции в этой семье сильны. Прадед и дед Михаила Панюты погибли в годы Великой Отечественной под Сталинградом. Отец Владимира Панюты был авиатехником в Балхаше, на его счету множество полЁтов в Афганистан. Ну а сам Владимир Михайлович срочную служил в ВДВ в Баграме в 1987–1989 годах. И вполне логично, что военный путь выбрал и Михаил.

— 18 лет мне исполнилось в 2014 году, как раз тогда, когда обострилась ситуация на Украине. Вообще, по распределению я попал в Морфлот. В военкомате уже выдали форму, собирался в Калининград на Балтику. Позвонил отцу, тот говорит: «Погоди». И через 20 минут подходит человек: «Ты Панюта? Вещи сдай, пойдёшь в ВДВ». Видимо, отец хотел, чтобы мы вместе потом День десантника отмечали, и всё устроил, — смеется Михаил.

Срочную службу Михаил прошёл в Костроме в 331-м парашютно-десантном полку, чьи представители ежегодно участвуют в параде 9 Мая на Красной площади. И уже в конце службы Михаил подписал контракт. Он виртуозно управлял БМД-2, что оценило командование. Правда, по окончании контракта он вернулся к гражданской жизни, стал обустраивать быт в Барнауле, воспитывать двоих сыновей, работал на заводе полимерщиком. В общем, всё шло своим чередом. 

Мужской поступок  

— Когда начинается атака с воздуха, все уходят в укрытие, а пэзээркашник должен выбегать, наводиться. Я сбил один самолёт, но это официально не подтверждено — ракета за ним ушла, попадание видели, но ни самолёт, ни пилота не нашли. Вообще, когда на самолёт наводишь луч, в нём срабатывают датчики, и пилот начинает уходить от ракеты, ему не до атаки. Так что главное не дать ему атаковать наши подразделения, а собьёшь — вообще красавчик, — рассказывает Михаил.

Спустя восемь месяцев — отпуск домой, а потом второй контракт, уже на другом направлении. Когда вернулся в Барнаул, думал, что больше в зону СВО не вернётся. Но оказалось, что туда собирается его отец.

— Я бы туда и раньше пошёл, там уже были воспитанники. Но сыновья маленькие, жену с ними одну как оставить? А тут они уже подросли, и Мишка с очередного контракта вернулся, — говорит Владимир Михайлович.

Ну а Михаил, узнав, какие планы у его отца, дома уже тоже не мог находиться. С его решением сын спорить не стал: говорит, во-первых, бесполезно, а во-вторых, это серьёзный мужской поступок, какие могут быть возражения.
   

Быть полезным  

Отец и сын намеревались служить вместе. Так и получилось, оказались в составе отдельного разведывательного отряда добровольческого корпуса под Харьковом. Правда, Панюта-старший, как и в годы Афганистана, стал артиллеристом, а Панюта-младший освоил новую специальность – разведчик.

— Моя задача — подобраться поближе, поднять «птичку» (беспилотник. — Прим. авт.) и наблюдать. При обнаружении цели дать координаты артиллерии. Можно сказать, был их глазами, — говорит Михаил.

За полгода отец и сын практически не виделись. Правда, передавая данные, Михаил нередко слышал на другом конце рации Владимира. Оба говорят, что служить вместе с одной стороны, интересно, с другой — переживаешь вдвойне, уже не только за себя.

— Как-то ночью у напарника сработала рация: на такой-то позиции есть потери. А туда как раз Мишка командиром ушёл. Я быстро к связистам, перепугал их, быстро выяснили: не он. А Мишка ведь ещё и матерый, разведчик от бога, потому и доставалось ему, три контузии схватил.  

Сам Михаил признаётся: было разное, в том числе и моменты, когда становилось очень страшно.

— Под большие обстрелы попадал трижды. Иногда начинал молиться, а я, хоть и крещёный, до этого никогда так не делал, — говорит Михаил.