Эвакуация на Алтае: совершенно незнакомые люди встречали эвакуированных как родных и делились всем

Когда началась война, маленькому одесситу Аркадию Тайчеру было всего три года. Путь в эвакуацию начался из Одессы в Новороссийск, на пароходе и под бомбежками. А дальше – теплушки и долгий путь на восток. Сначала Казахстан, а затем Алтай, о которых до этого почти ничего и не знали. Но одесситов приняли и помогали во всем.

Караван идет

- Перед войной в трехкомнатной коммунальной квартире в Одессе нас жило три семьи. На каждую семью, где было по двое детей – по комнате. Когда началась война, то наших мам и нас, детей, эвакуировали через три недели. Отцы нас провожали, как мне рассказывала мама, и очень радовались, что мы уезжаем из почти осажденного города, – вспоминает Аркадий Ефимович. – А буквально на следующий день мой отец и дядьки-соседи отправились в одесское ополчение. Сдаваться город не собирался.

После страшного фрахта из Одессы в Новороссийск, когда бомбили каждые два-три часа, начался путь по железной дороге вглубь страны. Путь долгий и полуголодный. И вот, наконец – Казахстан, Алма-Атинская область, село Кугалы Сарыозекского района. Всех эвакуированных одесситов разместили в саманных домиках. А семье Тайчер маме, бабушке, Аркадию и его старшей сестре пришлось поначалу жить в плетеных сенях, стены которых лишь к зиме утеплили кизяками. Выручил хозяин-казах, который откуда-то принес им печку-буржуйку.

- Прямо возле нашего дома проходил караванный путь, везли на верблюдах для отправки на фронт мясо, одежду, фрукты, гнали овец, говорит Аркадий Ефимович. – Так вот, сопровождающие караванов нас, детишек, всегда чем-то подкармливали. Дадут фруктов, мяса немножко отрежут. Мы все уже знали, во сколько примерно пойдет следующий караван и встречали его. Никогда мимо нас он не проходил, не поделившись хоть чем-то. Как такое забыть?

В сентябре 1943 года дядя Аркадия Тайчера, который к тому времени строил с нуля Алтайский тракторный завод в Рубцовске, нашел своих родственников (а искать приходилось через Красный Крест) и перевез к себе на Алтай. В далекой Сибири специалисты, эвакуированные вместе с оборудованием Харьковского и Минского тракторных заводов, возводили в голой степи новый тракторный завод.

Счастливая надежда

Жили тогда люди голодно и очень стесненно, пять-семь человек в десятиметровой комнатушке считалось нормой. И жить приходилось в так называемых мансардных бараках из шлакоблоков, которые возводились быстро, но, конечно, были и холодными, и неудобными. Зато у стены каждого такого барака была своя завалинка, где по вечерам собирались женщины и пели песни, которые тогда знала вся страна: «Синий платочек», «Огонек» и «Землянку». Часто плакали, а повод был, считай, один: похоронка с фронта на мужа, сына или брата.

Впрочем, как вспоминает Аркадий Тайчер, бывали и счастливые случаи. К соседке, получившей похоронку на мужа, он вернулся через полгода, раненый, но живой. Встречали его всем поселком, верили и не верили: как с того света человек вернулся? И такие случаи оставляли надежду другим вдовам: а вдруг что-то в бумагах в военкомате напутали и мой-то обязательно вернется…

В Рубцовске Аркадий Тайчер окончил среднюю школу и был призван во флот, а отслужив и поработав на рубцовском тракторном, перебрался в 1965 году в Барнаул, где на «Трансмаше» он проработал 36 лет, с 1965 по 2001 год. Сначала слесарем в опытном цехе, потом конструктором по топливной аппаратуре, затем ведущим технологом. Позже возглавлял технологическое бюро сборки и испытания.  

Дмитрий Федяев