В мае под Харьковом...

Вечерний Барнаул

16 февраля 2019 18:26
Ни в одном энциклопедическом справочнике советского времени вы не найдете упоминания о потерях Красной Армии под Харьковом. Только лаконичное – «стали прорываться из окружения небольшими группами».

Пехотная атака под танковым прикрытием.
Фото из сети Интернет


Общие потери группы армий «Центр» под Москвой зимой 1941 года составили, только по немецким данным, более 500 000 тысяч человек, 1500 танков и штурмовых орудий, около 3500 орудий и минометов, более 15 000 грузовиков (что касается автомобилей, то примерно половина из них была обездвижена морозом).

В действительности все цифры были куда больше. При сравнении потерь вермахта за все предыдущие сражения в Западной Европе с теми, что он понес на советско-германском фронте, их масштаб впечатлил весь мир.

Неудача завершающего этапа первой кампании в России побудила Гитлера принять на себя командование всеми сухопутными войсками Германии. Он сместил с поста главкома фельдмаршала Браухича, а также заменил командующих всеми тремя группами армии. Именно в те дни получил известность «стоп-приказ» фюрера, который категорически запрещал любой несанкционированный отход. Положение на всем протяжении фронта временно стабилизировалось.

«Пока немец не опомнился»


В январе 1942 года войска Красной Армии предприняли попытку продолжить наступление, так успешно начатое под Москвой, но теперь уже в масштабах всего советско-германского фронта. В планы Ставки входило быстрое уничтожение всех немецких резервов, для того чтобы весной те не смогли предпринять новое наступление.

К этой операции советские полководцы отнеслись по-разному. Некоторые считали, что, несмотря на успех зимнего контрнаступления, атаковать противника по всей линии боевого соприкосновения еще рано, поскольку для этого не хватит ни резервов, ни уровня подготовки наших войск. Другие, находясь под впечатлением от победы под Москвой, настаивали на масштабном наступлении именно сейчас, «пока немец не опомнился». Так или иначе, наступление началось сразу на всех фронтах...

За первую неделю боев Красная Армия добилась успеха только на некоторых участках. Опомнившиеся немцы смогли умело распорядиться доставленными из Германии резервами, построили систему оборонительных укреплений, а главное – от своих агентов полковник Гелен, глава немецкой разведывательной службы, смог узнать важные сведения, касавшиеся наступления РККА.

Уже к апрелю наши войска в ожесточенных сражениях на западном направлении понесли существенные потери. Места, где проходили бои, были лесисто-болотистыми, танками воевать здесь было просто невозможно, а без них не получалось разгромить узлы обороны, подготовленные немцами еще осенью и зимой 1941 года. Убедившись, что дальнейшее наступление на этом участке фронта обречено на провал, Генштаб решает перенести главный удар на Украину.

Относительно легко заняв Харьков во время летней кампании, немцы создали здесь серьезный оборонительный пункт, где продержались всю зиму. В мае 1942 года под руководством маршала Тимошенко войска заняли плацдармы возле городов Изюм и Барвенково. Отсюда по сходящимся направлениям началось наступление на Харьков, который советское командование рассчитывало обойти и, замкнув находящуюся в городе группировку противника в кольцо, уничтожить ее. Наступление на Харьков планировалось как начало операции по полному изгнанию немцев с Украины.

Разгаданный маневр


План нашего наступления был легко предсказуемым (вспомните агентов Гелена) и роковым образом совпал с наступательной операцией самих немцев. Дело в том, что командующий группой армий «Центр» фон Бок наметил почти в это же время провести наступательную операцию по ликвидации так называемого Барвенковско-Изюмского выступа. Тимошенко опередил немцев на неделю: 12 мая 1942 года его войска перешли в наступление на Харьков...

С самого начала севернее Харькова бои приобрели особенно ожесточенный характер. Здесь советские войска во второй раз (первый был в январе) столкнулись с 6-й полевой армией под командованием генерал-полковника Паулюса. Печальная известность его как первого фельдмаршала, сдавшегося русским в плен, была еще впереди. 14 дивизий армии Паулюса противостояли 6 и 57-й ударным армиям Тимошенко. В районе Волчанска, северо-западнее Харькова, Паулюс, чтобы сдержать натиск, ввел в бой свои последние резервы, и только ударивший по нашему левому флангу 3-й танковый корпус генерала фон Макензена спас 6-ю армию от окончательного разгрома.

Части Красной Армии отступили к югу и, сломив сопротивление румынских и венгерских войск, продолжили операцию по окружению Харькова. Войска Паулюса были оттеснены к железной дороге Белгород - Харьков, но дальше нашим продвинуться не удалось: сказались потери в ходе ожесточенных боев и упорное сопротивление немцев, у которых танков было больше, чем у нас. Вдобавок наши танковые порядки растянулись по фронту на 50 километров. Это была первая в Великой Отечественной войне попытка советского командования использовать танки в широкой наступательной операции, а не при обороне или контрударе.

Неумение советского командования управлять масштабным танковым наступлением сказалось почти сразу. Никто не позаботился о плотном воздушном прикрытии танковых колонн, а самое главное – не предусмотрел, что без наших истребителей невозможно осуществить доставку танкам на марше необходимого запаса горючего. Колонны бензовозов, следующие за наступавшими боевыми машинами, имевшие из собственных средств ПВО только счетверенные пулеметы максим, становились легкой добычей фашистской штурмовой авиации. Ну и, конечно, связь между отдельными наступавшими частями оставляла желать лучшего. Всем этим в полной мере воспользовался генерал Клейст...

На рассвете 18 мая его 1-я танковая армия нанесла из района Славянска удар под основание Барвенковского выступа, смяла 9-ю армию Южного фронта и во взаимодействии с армией Паулюса окружила ударную группировку РККА. В котле (его называют то Харьковским, то Барвенковским) оказалось более 277 тысяч наших красноармейцев и командиров. Кроме этого там было 1298 орудий и 2997 минометов и почти 1300 автомобилей и тракторов. Окруженцы отбивались от немцев еще почти две недели. По нашим данным, на 1 июня 1942 года из Харьковского котла вырвались всего 21 910 человек с 6 танками, 4 орудиями, 16 минометами и 20 пулеметами на весь личный состав...

Причины и потери


Поражение под Харьковом было полным. За 18 дней боев войска Красной Армии потеряли 277 190 красноармейцев и командиров, в том числе безвозвратно 170 958 человек. Среди погибших – пять генералов, два бригадных комиссара, много командиров частей и подразделений. Кроме десятков тысяч доставшихся противнику единиц стрелкового оружия, вышли из строя или были захвачены немцами 1100 танков, 1646 орудий, 3278 минометов и несколько тысяч лошадей.

Причин столь сокрушительного поражения от, казалось бы, равного по силе противника множество. Среди них можно назвать следующие. Оперативное построение и боевые порядки в наших войсках были в большинстве одноэшелонными. Оборонительные сооружения были возведены без минных полей, другие заграждения тоже отсутствовали. Даже, несмотря на то, что основу обороны и представляли противотанковые опорные пункты, артиллерии не хватало: ее было не больше трех орудий на километр фронта.

Разумеется, существенную роль в разгроме под Харьковом сыграла полная внезапность действий вермахта на многих участках фронта: разведданные о стремительно меняющейся оперативной обстановке просто не успевали попасть в наши штабы. Прекрасно использовали немецкие генералы любые промахи нашего командования в управлении воинскими соединениями, а их за время операции было с нашей стороны допущено немало. Достаточно сказать, что помощь окруженным войскам могла бы последовать со стороны главных сил Юго-Западного фронта, но ее не было из-за отсутствия информации о реальной обстановке на этом участке. А потом стало уже поздно...

Приведу высказывание об одной из причин харьковской катастрофы маршала Василевского: «Обоснованные данные нашей разведки о подготовке главного удара врага на юге не были учтены. На юго-западное направление было выделено меньше сил, чем на западное». Ну а про то, что на протяжении всех дней боев под Харьковом небо безраздельно принадлежало «юнкерсам» и «мессершмиттам», не стоит и говорить: до господства в воздухе Яков и «Лавочкиных» было еще больше года.

Опыт Харьковской операции показал, что такая оборона – очаговая, без эшелонирования на достаточную глубину – не способна к отражению массированных танковых ударов. Немецким танковым клиньям нужно было противопоставить что-то новое. Советское командование найдет ответ на этот вопрос летом 1943-го на Курской дуге.

А пока Ставка ВГК поставила задачу перейти к обороне. Линия ее проходила по Северскому Донцу. Отсюда до Сталинграда было немногим более 700 километров...

Николай Скорлупин.