25 лет назад ушел из жизни один из самых известных конструкторов дизельных двигателей

После окончания Сталинградского механического института Борис Егоров трудился инженером-конструктором в заводских конструкторских бюро Харькова и Сталинграда. Вместе с ними летом 1942 года был эвакуирован в Барнаул. Именно здесь, на Алтае, Борис Григорьевич развернул свою творческую конструкторскую деятельность, которая его прославила.

Дело принципа

Борису Егорову в жизни очень повезло. Про таких говорят: Бог поцеловал в темечко. Он был по-настоящему талантлив, но никогда не смотрел на своих коллег, учеников и подчиненных свысока.

Начинать карьеру в Барнауле ему пришлось в непростых условиях – сразу после эвакуации он вместе с другими рабочими с нуля создавал завод и лично приложил руку к сборке первого дизеля В-2, мощного сердца Т-34, переплюнувшего разработки педантичных немцев. Спустя шесть лет он участвовал уже в конверсионных работах по созданию на базе танкового мотора широко известного семейства двигателей Д-6 и Д-12 гражданского назначения, за что и был отмечен Сталинской премией. Однако это были скорее эпизоды профессиональной жизни Бориса Григорьевича. Делом всей жизни для него стала работа над созданием быстроходных двигателей семейства УТД для боевых машин пехоты. Именно эта его деятельность помогла заводу выстоять в непростое время переходного периода, когда двигатели составили решающую долю внутрироссийских и экспортных поставок и продаж «Трансмаша».

- Генеральные идеи Бориса Григорьевича были просты и понятны: унификация, быстроходность, компактность, – вспоминают коллеги легендарного инженера. – Начиная очередную работу, он, прежде всего, определял свои доли принципиально нового, неизведанного и освоенного, традиционного в конструкции своего нового детища. Ту самую унификацию, следуя которой, разработчик стрелкового оружия, например, сохраняет калибр ствола, а значит, возможность использования прежних патрона и пули, создатель самой новейшей швейной машины оставляет в ней стандартную иголку с привычной дырочкой на остром конце.

Другое дело, что в машиностроении это не столь прозрачно, как в иных сферах. Притом доказывать свою позицию Борису Егорову приходилось постоянно, в том числе и перед своими товарищами по цеху и руководством. Часто его считали упрямцем, но переубедить не могли.

- Пока я здесь работаю, расстояние между цилиндрами будет неизменно равным 176 мм, – эту фразу очень часто слышали от Егорова. Кстати, отстоять цифру удалось – она константой присутствовала в его многочисленных разработках: и тех, что получили путевку в жизнь, и тех, что дальше образцов не шагнули.

Не сдаваться

Борис Егоров – настоящий воин. Он сражался за свои изобретения, неоднократно начиная все с нуля: случалось, доходил до государственных и полигонных испытаний, и в шаге от билета на серийное производство получал от ворот поворот. Но это никогда не останавливало инженера. Он готов был отказаться от выходных и отпусков ради достижения своей цели. Так, после многочисленных поражений появилась знаменитая «двадцатка» для БМП – мощный, легкий, быстроходный и компактный двигатель. И она «рождалась» в муках – сколько образцов вышло из строя при выборе максимально возможного числа оборотов двигателя! Когда машину впервые показали иностранным военным в Москве, они моментально кинулись производить похожие, но далекие до нашего уровня. Одни не умели плавать, другие – вмещали маленькое количество людей, третьи – не могли похвастаться широким арсеналом применяемого орудия. Советская БМП могла все. Во многом это заслуга нашего конструктора, который сжал конструкцию двигателя, казалось, до немыслимых пределов – сделал ее маленькой и максимально легкой.

Последнее детище Бориса Егорова – тысячесильный двигатель, созданный на базе дизеля В-2. Уже не одно поколение отечественных БМП оснащается барнаульскими моторами.

- Все двигатели, созданные под руководством Егорова, выглядят как вырубленный из единого камня монолит, – проводят аналогию на «Трансмаше». – Между их узлами и отдельными агрегатами нельзя порой просунуть и ладони. Борис Григорьевич органически не переносил пустот, неработающего пространства в конструкции, и заполнял металлом не только каждый миллиметр, но и любую его десятую долю.

Широкая известность

Жесткий и принципиальный в рабочих вопросах, требовательный к деловым качествам, Борис Григорьевич оставался простым и открытым в общении. Он был бесконечно обаятельным, обладал острым умом, ироничным выражением лица, беглым народным говорком и нестандартной внешностью. Самое удивительное – он работал одним глазом (вторым ничего не видел), притом моментально подмечал малейшую ошибку или неточность в чертежах.

Он не мог удержаться от полемики и засыпал своих оппонентов неоспоримыми аргументами, подтверждая их графиками и чертежами, которые магическим образом всегда оказывались в нужное время и в нужном месте.

Оспорить удавалось не все, как и воплотить в жизнь задуманное. Так, в числе нереализованных проектов, в разработке которых Егоров принимал участие, остался, к примеру, запуск в серийное производство первых в мире образцов газодизелей, способных работать как на газожидкостном, так и на дизельном процессе с переходом одного в другой без остановки мотора. Пока они не используются на практике, но зато многие другие достижения Бориса Егоровича оценены по заслугам и в России, и за рубежом. Выпуск разработанных конструктором двигателей освоен на территориях Украины, бывшей Чехословакии, в Польше, Китае и в других странах. Его дело продолжает жить и развиваться, а ученики – множить успехи знаменитого мастера.

Борис Григорьевич Егоров в 1973 году стал главным конструктором завода «Трансмаш», а спустя ровно десять лет – конструктором Центрального конструкторского бюро. Награжден орденами Ленина, Октябрьской революции, Красной Звезды, «Знак Почета», медалями, удостоен Сталинской премии и звания Героя Социалистического Труда. Его не стало 29 октября 1995 года в возрасте 78 лет.