Кто охраняет права детей и почему это нужно делать

Социальное сиротство, смертность детей и отказы от новорожденных – темы настолько сложные, что о них невозможно говорить без боли. Каково это – ежедневно работать с экстренными службами, взывать к разуму неблагополучных родителей и смотреть в детские глаза, полные отчаяния, рассказала Ольга Казанцева, уполномоченный по правам ребенка в Алтайском крае.

На связи

Ольга Казанцева, пожалуй, одна из немногих госслужащих, кто охотно делится номером своего сотового с детьми и их родителями, работниками социальных и экстренных служб. На ее визитной карточке указан не только адрес электронной почты и рабочий номер помощника, но и цифры мобильного с пометкой WhatsApp, Viber.

-  Здесь еще не указан аккаунт в Instagram, потому что визитки старые. А вообще, моя жизнь достаточно сильно изменилась после регистрации в этой соцсети. Во-первых, раздвинулись рамки рабочего времени – отвечаю на сообщения в директе практически в режиме 24/7. Во-вторых, через личные сообщения принимаю обращения, в том числе о преступлениях в отношении детей, и оперативно реагирую на них. Страницу в Instagram веду сама, – добавляет собеседница.

Недетские проблемы

- Какие проблемы наиболее актуальны для Алтайского края и требуют контроля со стороны детского омбудсмена?

- Первостепенная задача – снижение угрозы жизни и здоровью детей. В 2014 году, когда я приступила к работе, погибали в результате несчастных случаев 120 детей, в 2019 году – 60. Сейчас наш регион входит в первую тройку по числу минимальной доли погибших детей в Сибирском федеральном округе. Этого результата удалось добиться благодаря большой работе всех служб и ведомств, отвечающих за безопасность детей. До сих пор не могу забыть о гибели трех ребятишек на реке Ануй в селе Смоленском. Их фотография у меня хранится… В предыдущие пять лет я занималась, можно сказать, обеспечением физической безопасности детей. Сейчас много внимания уделяю социально-психологическому аспекту, ведь все чаще в России школьники совершают теракты, устраивают травли. За последние две недели предотвращено два случая в Керчи и Саратове. По статистике, причиной 70% массовых расстрелов в школах становятся насилие и травля. В учебных заведениях об этом не принято говорить, опасаются за репутацию школы. Хочется рапортовать, что произошел обычный конфликт. Но замалчивание проблемы ведет к тяжелым последствиям. Последние два месяца каждый день провожу родительские собрания, регулярно работаю с директорским корпусом и педагогами по этому вопросу.

Сохраняя семьи

- Сколько в крае детей-сирот и какова динамика?

- Социальное сиротство – это болевая точка нашего общества, оно было и пока остается, к сожалению. Вопрос только в его распространенности. В Западной Европе доля таких детей составляет 0,5%, в то время как в России – 2%. Это значит, что не все сделано для их благополучия. В Алтайском крае за последние пять лет стабильно сокращается общее количество сирот, сейчас их чуть больше девяти тысяч. Но особенно меня радует тот факт, что число вновь выявляемых детей этой категории сократилось в два раза – с 1822 человек в 2010 году до 877 в 2019-м. Это напрямую связано с переориентированием работы служб профилактики. Раньше изъятие было основной мерой защиты прав ребенка, сейчас органы опеки прикладывают максимум усилий, чтобы сохранить семью и оказать ей необходимую помощь.

- Тем не менее, школа замещающих родителей продолжает работать, и дети стоят в очереди на усыновление в региональном банке.

- Да, это так. При этом важно отметить две детали. Во-первых, ежегодно уменьшается количество замещающих семей: в 2015 году их было 6196, в минувшем – 5515. Это связано с уменьшением числа детей, оставшихся без попечения родителей. Во-вторых, в региональном банке чуть более 230 кандидатов, желающих принять ребенка на воспитание, а нуждается в семейном устройстве более 1000 ребятишек. Преимущественно кандидаты в опекуны хотят взять в семью здоровых малышей до шести лет. В региональном банке детей, оставшихся без попечения родителей, много подростков, детей с инвалидностью, есть ребята, которые совершали правонарушения. В академии замещающей семьи я два раза в месяц общаюсь с кандидатами в опекуны и стараюсь объяснить, что воспитание ребенка, оставшегося без попечения родителей – это особая история. Даже если вы уже вырастили четверых, совершенно не значит, что опыт замещающего родителя окажется удачным. Ведь эти дети имеют особый психологический бэкграунд. Несмотря на юный возраст, они имеют опыт жестокого обращения, отвержения, утраты родителей. Поэтому при возникновении трудностей в воспитании нужно обращаться за поддержкой к специалистам.

Вклад в общее дело

- Встречи с воспитанниками детских домов для вас, наверное, неотъемлемая часть трудовых будней?

- Конечно. В интернатах и детских домах бываю очень часто: изучаю внешнюю обстановку, разговариваю с ребятишками и воспитателями. Мы стараемся сделать проживание деток в таких учреждениях максимально приближенным к семейным условиям: организовать каждому индивидуальную зону, поручить домашние обязанности. Работа в этом направлении ведется огромная. Но каждый раз, слыша от малышей вопрос «А когда придет моя мама?» или от подростков «Что мне нужно сделать, чтобы вернуться к родителям?», понимаю, что настоящую семью ничем не заменить. Как бы мы ни старались.

- За годы работы на страже прав детства наступила усталость от сострадания?

- Нет, однозначно. У меня нет ощущения безвыходности и бесполезности своего труда. Безусловно, проблем много, но позитивные изменения есть. Я их вижу, и что немаловажно – в них принимаю непосредственное участие.

Ольга Казанцева является детским уполномоченным на Алтае пять лет. По меркам работы на социальном поприще она считается опытным омбудсменом. За эти годы смогла выстроить систему снижения детской и младенческой смертности, помощи детям в конфликте с законом, развить штат органов опеки и изменить подходы к работе с неблагополучными родителями.