Постановка в Алтайского государственном музыкальном театре пытается переосмыслить известный сюжет и поднять темы, волнующие каждого.
История по повести Бориса Бедного всем хорошо известна по одноименному советскому фильму Юрия Чулюкина. Над постановкой работает екатеринбургский режиссёр Сергей Пантыкин, который решил преподнести этот сюжет через образ кухни: кухни быта и кухни чувств.
Вслед за отцом
Несмотря на то, что Сергей Пантыкин живёт в Екатеринбурге, он ставит спектакли по всей стране и выступает в них не только в качестве режиссёра, но и как композитор или драматург. Эту свою многогранность Сергей Александрович объясняет во многом тем, что родом он из творческой семьи. Его отец — яркий представитель легендарного уральского рок-сообщества Александр Пантыкин, лидер группы «Урфин Джюс», автор музыкальных спектаклей и создатель нового жанра — лайт-опера, старший брат — музыкальный продюсер, который в настоящее время заканчивает киношколу Александра Митты, сестра — театральный критик, ученица известного театроведа Марины Дмитревской, ещё один брат —студент консерватории.
— В 2014 году мы вместе с отцом основали в Екатеринбурге «Живой театр» — камерный музыкальный театр, состоящий из 12 актеров и 15 музыкантов, эдакая музкомедия в миниатюре, — поясняет он. — В прошлом году на свое 35-летие я там поставил моноспектакль о детстве: о жизни на Уралмаше — в самом бандитском районе Екатеринбурга, о рок-тусовках, где я невольно
оказывался благодаря отцу, о концертных гримерках, где я видел Шахрина, Чигракова, братьев Самойловых. Много приходилось слышать и о Балабанове, с которым дружил отец. Он даже снялся в одном из его первых фильмов «У меня нет друга», кадры из которого украсили мой моноспектакль.
В Екатеринбургском театральном институте Сергей Пантыкин учился на режиссёра драмы, но при этом на кафедре музыкального театра у мастера Кирилла Стрежнева, главрежа знаменитого Свердловского театра музкомедии, некогда гремевшего на всю страну.
— В этом театре я девять лет проработал режиссёром, после чего стал ставить в разных городах в качестве приглашённого постановщика, — рассказал он. — Все это время мне было неловко называть себя драматургом и композитором, хотя я занимался и этим. А потом понял: постепенно за один сезон число композиторских работ стало превышать мои режиссёрские премьеры. И я перестал этого стесняться.
Деревенский «Догвилль»
Ставить мюзикл «Девчата» на барнаульской сцене Сергею Пантыкину предложило руководство Алтайского музыкального театра, на которое в свою очередь вышли известные авторы мюзиклов композитор Егор Шашин и либреттист Евгений Муравьёв.
— Я согласился, так как в моём творческом графике как раз образовался пробел между постановками, – прокомментировал режиссёр. — Прилетел к вам и поразился, насколько удачно разошлись по артистам персонажи «Девчат». Ещё очень интересно было поработать с главным художником театра Николаем Чернышевым, вместе с которым мы придумали художественное решение спектакля, опираясь на фильм Ларса фон Триера «Догвилль», где пространство — это условность, когда вместо домов, кустов и улиц — схематические рисунки мелом на полу. Нам очень захотелось не утяжелять сцену, что позволяет «обнажить» героев, сделать максимально значимыми их чувства и переживания. При этом на сцене будут и декорации — все эти шпалы, рельсы, вагоны, производственные будки.
Кстати, как считает Сергей Пантыкин, авторы мюзикла руководствовались не только киноисторией, но и повестью Бориса Бедного «Девчата», которая легла в основу фильма. В ней больше драматизма, бытовых подробностей, которые создатели киноверсии постарались сгладить.
— Так, в повести главная героиня Тоська — сиротка, которая может и вещи стырить, и подраться, — делится он. — А красавица Анфиска — жертва неудачных отношений, после которых она больше не может иметь детей. В кино всё это смягчили, стремясь показать идеалистическое общество, где все друг друга поддерживают. Мы же решили сделать акцент на преображении персонажей. В театре либо герой меняет мир, либо мир меняет героя. У нас получился второй вариант. Даже у второстепенных персонажей мы стараемся выявить внутреннее движение, условно говоря, следование из точки А в точку Б.
Эффект узнавания
Песни «Девчата» здесь не будет, но есть намёки на музыкальный соцреализм, на стиль Исаака Дунаевского, Тихона Хренникова, Василия Соловьёва-Седого. Именно в этом направлении стилизованы некоторые номера.
— Авторы использовали музыкальные темы, перекликающиеся с той эпохой, — считает режиссёр. — Но в целом, мюзикл — совсем другое произведение, которое благодаря своему эффекту узнавания может быть интересным как зрителям, знающим фильм наизусть, так и тем, кто впервые знакомится с этой историей.
Что примечательно, сегодня история про Тосю Кислицыну в прочтении Егора Шашина и Евгения Муравьёва ставится по всей стране. В настоящее время она идёт на сценах Калининграда и Магнитогорска.
— В нашей постановке мы попытались оттолкнуться от образа кухни — места работы главной героини, — рассуждает Сергей Пантыкин. — И попытались смиксовать две сферы, вокруг которых закручивается эта история, — кухни быта и кухни чувств. И этот принцип, перетекающий из одного в другое, отражён и в музыке.
Акцент
Премьерные показы мюзикла «Девчата» пройдут 19, 21 и 26 декабря на сцене Алтайского музыкального театра (пр. Комсомольский, 108).
