Фото Андрея ЧуриловаПластилин
Его имя знают не все, зато все знают его героев. Амаду Мамадаков - это рядовой Вакутагин из «Солдат», рядовой Темдеков из «Звезды», старший сержант Курбаши из «9 роты», Мукамбетов из «72 метров», Таргутай из «Монгола», а также красноармеец Косаев из «28 панфиловцев».
В переводе с алтайского «амаду» значит «мечта». «Вот, в честь меня даже мяч на чемпионате мира назвали (официальный мяч турнира назывался «мечта». - Прим. авт.). Так что и я в нем принял участие», – улыбается перед началом нашего эксклюзивного интервью Мамадаков.
- Амаду, вы как-то говорили, что в вашем селе Ело (около 40 км от Онгудая. – Прим. авт.) можно стать трактористом, медиком или спортсменом. Как вы в итоге стали актером?
- Мама у меня фельдшер. А на селе фельдшер – и хирург, и гинеколог, и все остальное. С ней я в детстве на мотоцикле по вызовам наездился, насмотрелся, и уже тогда интерес к медицине был отбит. Я участвовал в школьной самодеятельности, очень любил новогодние елки. Сначала ходил на школьные, потом оттуда сбегал ко взрослым в разных масках – клоуна, доктора, Бабы-яги. Мог в маске врагам мстить, пинка дать и убежать, все равно никто бы не узнал (улыбается). Вот тогда какие-то мысли об актерстве и появились. Знаете, я в детстве любил пластилин, любил делать фигурки солдатиков, играл ими. И, когда в Щепкинское поступил, оказалось, что педагоги очень любят ребят с Алтая – они чистые, пропитаны глубиной земли. Нас сравнивали с тем самым пластилином, из которого что угодно можно лепить. Вот так все закольцевалось.
- Вам тогда никто не говорил дома, мол, куда ты, из нашего села - и в Москву, в кино.
- Нет. Да я сильно о кино и не думал. Хотя в некотором роде был к нему причастен, у друга папа был киномехаником, и мы помогали крутить фильмы в селе. А потом просто поехал в Москву, получилось поступить в Щепкинское. Как раз было интересное время перемен, начинался путч. Мы идем – танки на улице стоят, мы восхищаемся. Идем обратно – они уже заведенные, мы еще больше восхищаемся. А в общежитие зашли, пальба началась. 1990-е, бандиты, малиновые пиджаки – я жил на Тверской, все было перед глазами. Опасности не ощущал, молодой был, нравилась эта нахлынувшая свобода
- Родители у вас до сих пор в селе. Почему в Москву не перевезли их?
- Старенькие уже, не хотят, привыкли. У папы там своя группа «9-я рота», говорит, куда ж я без нее.
Всероссийский чукча
- На Шукшинских чтениях вы впервые, но в Барнауле наверняка бывали?
- Конечно. Пока в Горно-Алтайске аэропорта не было, часто летал через Барнаул. Так что Чуйский тракт хорошо знаю и в Сростках бывал. Кстати, когда я поступил в Щепкинское, нам сразу дали Шукшина. Переиграли все его рассказы. А на экзамене я играл Стёпку из одноименного рассказа. Это было хорошее начало.
- Популярность к вам пришла после «Звезды» или «Солдат»?
- «Солдат», конечно. Все-таки это сериал, шел долго, к тому же комедийный. И вышел он в удачное время. Тогда армию хаяли, люди ее боялись. И тут мы показываем все так весело. Я потом получал письма, что люди, посмотрев «Солдат», шли в армию с большим желанием и видели там совсем другое, не то, что в кино.
- Ваш персонаж, рядовой Вакутагин с Чукотки, получился очень запоминающимся.
- Да. После этого всех азиатов стали в армии Вакутагиными называть. Однажды даже письмо получил, кого-то стали бить, он, чтобы перестали, назвался моим братом. Деды не поверили, потребовали доказательств. Пришлось распечатать свои фотографии, на обороте каждому оставлять именной автограф. В этой роли я визуализировал все анекдоты про чукчу. Мне до сих пор вслед кричат: «Вакутагин!».
- Повар Вакутагин потом еще стал коком в сериале «Морская душа». А у вас как с кулинарией?
- Плохо. Только яичницу осилю. Пришлось постараться на съемках, чтобы все выглядело так, будто я в этом на самом деле что-то понимаю.
Ролей не пишут
- Еще один заметный фильм с вашим участием – «9 рота». Отзывы про него разные.
- Афганистан – наша история, огромное количество парней там погибло. Не так много об этой войне пишут, а помнить надо. Конечно, в том бою в живых остался не один человек, как в фильме, побольше. Ребята с того отряда были нашими консультантами, присутствовали на съемках. Да, есть какие-то вымыслы, несоответствия реальности, но ведь это художественный фильм. Если идти четко по событию, это уже будет документальное кино, не интересно, да и многим страшно смотреть станет.
- Вы снимались у Фёдора Бондарчука, Сергея Бодрова-старшего, в фильме «72 метра» был шикарный актерский состав. Кто из режиссеров или актеров дал вам больше в профессиональном плане?
- Все понемногу. Вообще, знаете, почему меня многие приглашают? Конкретно для меня ведь ролей не пишут, просто в сценарии есть какой-то азиат, тувинец, чукча. И зовут меня. Роль без деталей, без какой-то эмоциональной нагрузки. И мне приходится дорабатывать ее самому, конкретизировать, в этом помогает режиссерское образование. Пригласили в сериал «Защита свидетелей», там была роль кавказца. Я ее переписал по-другому, под тувинца. Таким образом отблагодарил республику за присвоенное мне звание «Заслуженный артист Тувы».
- Вы сами больше актер или режиссер?
- Я стараюсь, чтобы оба диплома не пылились. В режиссуре практикуюсь, ставлю спектакли в регионах. Во-первых, сам набиваю руку, во-вторых, даю интересный материал местным актерам, творчески голодным. Пусть зарплата небольшая, но интересный творческий материал тоже хорошая психологическая поддержка. В Москве набрал платные курсы для людей вообще не актерских специальностей – тоже оказалось безумно интересно.
Мой дом
- Вы всегда очень мало говорите о семье и почти ее не показываете, но по красной дорожке Шукшинского кинофестиваля прошли с женой и дочкой. Почему?
- Мало говорю, потому что научен горьким опытом других коллег. Как только чтото расскажешь, журналисты начинают эту тему эксплуатировать. Знаете поговорку «счастье любит тишину»? Но тут – родные места, земляки, зачем прятать?
- Алтайский край и Республику Алтай часто путают. Не обижает?
- Нет. Алтай – это бренд, и уже не важно, что имеется в виду. У меня в паспорте место рождения – Алтайский край. Так что я с полным правом называю всех – и жителей края, и республики – земляками. Тут моя Родина, мои шукшинские персонажи – а внешность уже не так важна.
Амаду Мамадаков: «Я успел со всей полицией в Москве подружиться. Бывает где-то рейд, меня забирают. Говорю: «Я актер». Отвечают: «Все вы актеры». Привозят в отделение, там кто-то узнает: «Это же Вакутагин!». Полчаса со всеми фотографируюсь, раздаю автографы, потом расходимся с миром.
