Поэзия и проза для Владимира Коржова – понятия равнозначные. Может, поэтому и сложно Владимира Михайловича описать одним словом, ведь и сам автор затрудняется сказать: кто он – поэт, прозаик или же бытописатель, некогда сочинивший многостраничное признание в любви родному городу.
Взяли на слабо
– Владимир Михайлович, как так случилось, что в детстве, проведенном на окраине Барнаула, нашлось время книгам?
– О себе всегда говорю: сначала научился ходить, потом говорить, сидеть с удочкой на берегу Барнаулки, а после – читать. Причем уже в пятом классе я числился в четырех библиотеках, был завсегдатаем читальных залов. Помню, как в седьмом классе читаю в «Алтайской правде» одно из стихотворений, и оно мне откровенно не нравится. На что девчонки-соседки ехидно так заявляют: «А тебе в жизни лучшего и не написать!». Словно на слабо взяли. Так я стал себе доказывать, что тоже могу, всерьез увлекся стихами Есенина, Евтушенко, Рубцова, а также творчеством наших, алтайских, поэтов: Володина, Мерзликина, Панова, Казакова, Черкасова. В итоге в 15 лет оказался в литературном объединении под руководством Марка Юдалевича, а уже в 17 лет в газете «Молодежь Алтая» были опубликованы мои первые строчки. Старшие товарищи-поэты меня любили, часто брали с собой на поэтические вечера. И однажды после выступления в политехническом ко мне подошли те самые девчонки-одноклассницы, обняли, припомнив тот случай в школе.
– Вы известны не только как поэт, но и как писатель, автор книг, посвященных старому Барнаулу, его приречным окраинам. Что для вас первично – поэзия или проза?
– Безусловно, первичными были стихи. Прозу я стал писать позже. Начинал с коротких очерков о городе. А когда в Барнаул переехал Александр Родионов, то он, слушая мои истории о городских окраинах, всегда восхищался, призывал перенести их на бумагу. Так и пошло. Однако если стихи рождаются, приходят откуда-то сверху, по наитию (на этот счет Вознесенский говорил: «Стихи не пишутся – случаются»), то проза – занятие от ума, требующее продуманной концепции, логики повествования, творческой дисциплины, усидчивости.
Дитя оттепели
– В «Городских окраинах» романтика улиц переплетается с тяжелыми буднями послевоенного времени. Как, сформировавшись в непростых условиях, вам удалось сохранить поэтический взгляд на мир?
– Да, это было непростое время. Мой отец, подорвавшись на мине во время побега из фашистского плена, потерял ногу, а потом так и не смог найти себя. Чем он только не занимался, даже нелегально приторговывал коврами, которые привозили из Средней Азии блатари. Ну арестуют его, ну подержат немного, да что с инвалида взять. Тогда многие жили в нищете, недоедали. Но почему-то, несмотря на все это, после войны на свет появилось поколение с каким-то другим, особым, жизненным настроем, словно в противовес тяжелой судьбе предков. К тому же и в стране настали иные времена, пришла оттепель. И это была эпоха, когда все вокруг болели стихами, вдохновленно смотрели на мир.
– Говорят, что и водолазом вы стали вовсе не потому, что жили в семи метрах от реки, а потому, что посмотрели фильм Жака-Ива Кусто, где чуть ли не впервые использовалась подводная съемка? Хотелось романтики?
– Хотелось. И река вдоволь ее давала. За романтикой мы бегали и в кинотеатры «Родина» и «Октябрь». Именно там в 1962 году демонстрировали фильм французского исследователя «В мире безмолвия». Впечатления от увиденного были невероятные. В итоге я связал свою жизнь с рекой – работал сначала на Барнаульской спасательной станции, потом в Алтайском краевом совете общества спасения на водах.
Дыхание истории
– Где в Барнауле больше всего любите бывать?
– В районе своей родной улицы Приречной. Несмотря на то, что она изменилась до неузнаваемости, обросла высотками. С моего детства там остался лишь дом моего друга Вити Назарова на улице Чехова. Он наотрез отказался съезжать, решил доживать свои годы в родительском доме. Люблю бывать и в районе речного вокзала, Старого базара. Несмотря на активное освоение этой части города, старый Барнаул и сегодня дышит историей.
– Вашими книгами «Повествование о городских окраинах», «Городские окраины», «Записки спасателя» зачитывались далеко не только коренные барнаульцы. Получаете ли отклик от своих читателей?
– Постоянно. Однажды мне аж из далекой Финляндии позвонил человек, который когда-то был директором барнаульского магазина «Черёмушки». Оказалось, что он с хорошей стороны знал одного из героев моих очерков – Владимира Хмелевского, и поспешил рассказать мне об этом. Было дело, что на улице окликнул меня по имени молодой человек и давай благодарить за прочитанные от корки до корки «Городские окраины». Проживая в районе элеватора, ему стало интересно узнать историю этих мест.
Поэтические традиции
– Существует мнение, что на Алтае довольно мощно представлен поэтический цех. Чем вы это объясняете?
– Думаю, это можно объяснить сильной поэтической школой. Ведь когда-то в Барнауле числилось немало литературных объединений, действовавших под руководством таких известных поэтов как Марк Юдалевич, Геннадий Панов, Владимир Казаков, Василий Нечунаев. Достаточно сказать, что из воспитанников литературной студии Алтайской краевой писательской организации 22 человека стали впоследствии членами Союза писателей.
– Вы были одним из инициаторов Малых Шукшинских чтений. Как в Барнауле зарождалась эта традиция?
– Когда алтайские литераторы обитали в «Доме писателей» по ул. Анатолия, 102, то в их распоряжении был уютный дворик, где можно было собираться, вести беседы, читать стихи. Там мы в 2007 году и начали проводить первые Малые Шукшинские. Однако с закрытием «Дома писателей» эта добрая традиция прервалась. Возобновилась она лишь девять лет назад у барнаульского памятника Василию Макаровичу. Сегодня это мероприятие проходит в режиме свободного микрофона, где каждый может прочесть стихи, процитировать шукшинские произведения. Кстати, я был и одним из инициаторов проведения на Алтае чтений, посвященных Роберту Рождественскому.
– Над чем сегодня работаете, где публикуетесь?
– Недавно подборка моих стихов вышла в журнале «Алтай», сейчас дорабатываю воспоминания о Евгении Гущине, которые планируется опубликовать в ближайшем номере журнала «Культура Алтайского края», вот-вот выйдут мои стихи, написанные для детей и для взрослых в журнале «Фантастическая среда». Кроме того, сейчас работаю над сборником «Посвящение», в который войдут стихотворения, адресованные алтайским литераторам, друзьям и близким.
Владимир Коржов – член Союза писателей России с 2003 года. Лауреат краевого конкурса «Лучшая книга года» (2005), целого ряда краевых премий, среди которых - имени Бианки (2005), Черкасова (2007), Егорова (2008). Победитель Открытого литературного Всероссийского конкурса им. Свинцова (2011), лауреат краевой премии им. Мерзликина (2013) и др. В 2018 году – лауреат премии Алтайского края в области литературы.
