В 2025 году состав «Университета» пополнил Дмитрий Красиков. Воспитанник барнаульского волейбола за свою карьеру поиграл во многих городах, но только сейчас состоялся его дебют за клуб из столицы Алтайского края. После игр с ЦСКА мы поговорили о том, почему у «Университета» не задалось начало сезона (восемь поражений и лишь две победы) и как всё это воспринимает сам 38-летний доигровщик Красиков с высоты своего опыта.
Фото: «Вечерний Барнаул» / Ярослав Махначёв
Поздний дебют
— Дмитрий, когда ты летом пришёл в «Университет», думаю, не на такой результат после десяти матчей ты рассчитывал. Что происходит с командой?— Честно говоря, да, такое количество поражений немного неожиданно. Какую-то одну причину я не назову, тут не получается, там что-то пошло не так, плюс травмы у ряда игроков. Думаю, пока мы показываем процентов 30 того, на что способны. Скрывать не буду, всё это давит на команду. Надо собраться, раскрепоститься, результат придет.
— Какие вообще ощущения от дебюта в родном городе под 40 лет?
— Интересные. Конечно, было бы больше эмоций, если бы результат был лучше. А так, с коллективом я знаком, уже два лета готовился к сезону вместе с командой, а кого-то знаю ещё с детства. Радует, что много болельщиков, не на все команды Суперлиги ходит такая аудитория.
— Как тебе Высшая лига «А» после Суперлиги?
— Признаюсь, думал, будет чуть легче. Не всех игроков в командах соперников я знаю, много молодёжи — но все прилично играют, прыгают, бьют, хотят показать себя.
— Твоё решение перейти в «Университет» плановое или спонтанное?
— Тут звёзды сошлись. Повторюсь: я и позапрошлым летом, и минувшим тренировался с командой, а вообще в Барнаул приезжал каждый год, тут родители, другие родственники. Сейчас у меня было два приглашения в другие команды за границу, но ехать не хотелось — сын пошёл в садик, надо ему социализироваться тут. А из «Университета» как раз выбыл игрок, на которого рассчитывали, предложили поиграть. Посоветовались, приняли этот вариант. Мы жили в Белгороде, там сейчас не очень спокойно, в Барнауле с семьёй комфортнее. Правда, не ожидал, что начало сезона будет таким тяжёлым.
— Когда игрок твоего уровня переходит в лигу уровнем ниже, да ещё и возвращается домой, все думают: пришёл доигрывать.
— Понятно, что уже 38 лет и карьера постепенно заканчивается. Но хочется показывать нормальный волейбол, а не ветеранский. Да, может, все игры я и не смогу сыграть, но есть желание помочь команде.
— Капитан команды Игорь Косяк, твой ровесник, перед сезоном обмолвился, что возраст уже чувствуется. Про себя можешь так сказать?
— Честно, нет, чувствую себя нормально.
— Есть желание ещё вернуться в Суперлигу?
— Не уверен, что сейчас я буду там кому-то интересен и смогу много играть. Да и не скажу, что Высшая лига «А» настолько уж слабее Суперлиги.
Фото: «Вечерний Барнаул» / Ярослав Махначёв
По ступеням вверх
— В Барнауле тебя называют воспитанником местного волейбола, при этом в Белгороде, где началась твоя профессиональная карьера, пишут так же. Давай проясним: ты чей?— Думаю, всё-таки барнаульского. Тут я делал первые шаги и тренировался довольно долго. А в Белгороде уже началось становление как профессионального игрока. Мы из Барнаула поехали на первенство России — нас тренировал Валерий Боженарь, в команде был ещё Никита Воронков, а провожал нас туда Иван Филиппович (Воронков, главный тренер «Университета». — Прим. авт.). Там меня заметили и позвали в белгородский волейбольный интернат. Попал в 14 лет к Тетюхину-старшему и постепенно пошёл вверх по ступеням. Я попал в сильную команду, в которой быстрее прогрессируешь. А изначально, не исключаю, меня взяли из-за роста — высокий, более-менее координированный, может, что получится. Хотя на месте оказалось, что не такой уж я и высокий, было много ребят выше меня. А потом приехал Дмитрий Мусэрский, тот вообще высоченный.
— Ты уехал в 14 лет. Тяжело было?
— Наверное, тяжелее было родителям отпустить и потом жить без меня. Я-то что, при деле, тренируюсь. Нас в общаге было человек 30, весело.
— Твой отец Владимир Красиков — тренер по волейболу. Насколько он влиял на твой выбор?
— Когда позвали в Белгород, советовал ехать. А вообще жизненный путь выбирал сам. В детстве я занимался и волейболом, и футболом. Тренировался в «Локомотиве», был вратарём. В итоге выбрал то, чем сейчас занимаюсь. Хотя звали и в «Динамо», но коллектив больше нравился в футболе.
— Ты как-то сказал, что волейболисты ведут себя не так, как футболисты.
— Среди знакомых сейчас есть и футболисты, адекватные люди. На самом деле от человека всё зависит, но вот в детстве было такое впечатление.
Зарубежная экзотика
— За основной состав тогда ещё «Локомотива-Белогорье» ты дебютировал в 18 лет. Круто с учётом подбора игроков в тот период.— Тогда ушли Тетюхин и другие лидеры, молодежи дали шанс проявить себя. Но и среди нее была большая конкуренция, так что в чём-то на самом деле повезло.
— За годы карьеры ты в Белгород возвращался трижды. Это твоя главная команда?
— Думаю, что да. В Сургуте я тоже суммарно провёл много времени, но там было много травм.
— Четыре года, с 2017-го по 2021-й, ты вообще не играл. Что случилось?
— Мне оперировали колено под эпидуральной анестезией — это когда делается укол в позвоночник и отключается нижняя часть тела. И после этого я три года даже не мог носки нормально надеть, наклоняться было сложно. Мало того, что операцию сделали плохо, потом в Германии переделывали, так ещё и такое осложнение. Впоследствии узнал, что это называют «болезнью беременных» — им перед кесаревым тоже делают такую же анестезию, и потом тоже спина болит несколько лет. Были даже мысли завершить карьеру, но играть хотелось. Спас Рафаэль Талгатович Хабибуллин (главный тренер «Газпром-Югры» из Сургута. — Прим. авт.). Поговорили, он дал мне сутки, чтобы я прилетел к нему. Слышал же, как он питанием себя изменил? Вот и у меня правильное питание, йога, фитнес, и всё прошло, постепенно вернулся в волейбол.
— Прошлый сезон ты провёл в Израиле. Что из себя представляет местный чемпионат?
— Там две сильные команды, которые очень сложно обыграть, они выступают в еврокубках, но я играл в третьей по силе, мы взяли бронзу чемпионата, стали вторыми в Кубке Израиля. У нас было три легионера: я, японец и камерунец, и чаще всего пасовали на нас, мы в основном нападали. Во второй шестёрке была молодёжь, даже школьники, но тоже сильные, с хорошими контрактами. Отличие от России — одна тренировка в день, но насыщенная, двухчасовая, при этом разминка в неё не входит. Сразу начинается работа с мячом, так что размяться предварительно должен сам. Интересный опыт, и пожить в Израиле тоже интересно, море под боком.
— Если бы попросил тебя назвать твою главную победу, что бы выбрал?
— Я всё время хотел выиграть Лигу чемпионов. Вообще, официально я её выигрывал, есть все подтверждения, но тогда я только числился в основной команде Белгорода и ни разу за неё не сыграл. А так, думаю, лучшие годы были в начале выступления в Сургуте, когда ещё травмы не начались.
— Ты чемпион мира и Европы среди юниоров, был серебряным призёром Мировой лиги, но за сборную России сыграл не так много. Почему?
— Как раз из-за травм. Весь сезон проводил в клубе, потом приезжал в сборную, и там со мной что-то случалось. Например, я готовился к Олимпиаде в Пекине, но туда взяли не меня, а Юрия Бережко. Потом в 2010-м, когда готовились к чемпионату мира, нужно было оперировать плечо. Плюс кто-то прооперировался и через месяц тренируется, а у меня восстановление шло в три-четыре раза дольше. Вот так всё и получилось.
