По ту сторону лика: об афонских святынях на Алтае, редких иконах и особых ритмах реставрации

Реставратор – сама по себе профессия редкая, штучная. Уж не говоря о реставраторах икон, которых сегодня на всю Барнаульскую епархию наберется человека четыре, не больше. В их числе и кандидат искусствоведения Галина Булгаева – художник-реставратор, воплотивший в этой профессии свою детскую мечту.

Докопаться до глубины

В Барнаульскую епархию Галина Дмитриевна была приглашена в 2004 году после окончания Тобольской духовной семинарии. Реставратором она решила стать лет в десять и сделала все возможное, чтобы мечта не осталась лишь мечтой. Для ее воплощения был выбран Тобольск. Именно здесь находилась ближайшая от Караганды – родины Галины Булгаевой – иконописная школа.

- Там я получила диплом реставратора, с которым и направилась в Барнаул, – поясняет Галина Дмитриевна. – Здесь, не оставляя работу в епархиальной мастерской, я окончила при Алтайском госуниверситете факультет искусствоведения.

Как уверяет Галина Дмитриевна, по работе ей доводится сталкиваться исключительно с памятниками культуры. Ведь для реставратора вещей повседневных не бывает. И любое произведение старше 60 лет является носителем информации, а значит памятником, при изучении которого обязательно открывается вся его глубина.

- Сейчас я работаю над реставрацией печатной иконы, некогда довольно распространенной, – делится мастер. – Это литография, на которой при тщательном рассмотрении можно обнаружить печать с указанием двух городов: Санкт-Петербурга и Одессы. Значит, рецензент иконы, допустивший ее в печать, находился в Северной столице, а издатель – в Одессе. Причем, сопоставляя эту икону с аналогами, мы можем определить этот памятник как хромолитографию издателя Фесенко, созданную на рубеже XIX-XX веков.

Работники мастерской, действующей при Барнаульской епархии, тесно сотрудничают с музеем православия на Алтае. А потому через их руки проходят многие памятники, хранящиеся в музее. Так, однажды на столе Галины Булгаевой оказалась икона, которую реставратор отнес к памятникам XVII-XVIII веков. Это предположение было выдвинуто после изучения качества грунта, состояния дерева, красочного слоя, технологии нанесения краски.

- Атрибуцию иконы осуществляют эксперты, – рассуждает Галина Дмитриевна. – Наша задача – собрать и проанализировать данные об иконе затем, чтобы верно выбрать методику реставрации (для гипсового грунта она одна, для мелового – совсем другая).

Каждый реставратор руководствуется железным правилом: не навреди! Лишь после этого мастера приступают к работе над восстановлением памятника.

От афонского письма до барокко

А не так давно в мастерскую обратились жители Барнаула с просьбой отреставрировать семейную реликвию – икону, в которой Галина Булгаева узнала руку мастеров Афона.

- Оказалось, что эта икона досталась семье от бабушки, которая проживала в глухом селе Усть-Пристанского района, расположенном рядом с Коробейниково, – рассказывает мастер. – А ведь именно в Коробейниково проходили ярмарки, где члены семьи и могли приобрести икону афонского письма.

Что интересно, эта икона попала в руки Галины Булгаевой в то время, когда она вместе с доктором искусствоведения протоиереем Георгием Крейдуном завершала работу над книгой, посвященной бытованию афонских икон на Алтае. И если в этом научном труде утверждалось, что в крае насчитывается около 50 афонских святынь, то данный случай подтвердил догадку ученых о том, что в нашем регионе этот культурный пласт намного шире.



- Известно, что на рубеже XIX-XX веков на Афоне проживало немало русских монахов (их там было даже больше, чем самих греков). Отправлялись на священную гору и русские художники, – говорит Галина Дмитриевна. – В итоге можно выявить русский вариант афонской иконы, который стилистически во многом отличается от греческого. Характеризует ее тонкий переход от света к тени в исполнении лика, а также спокойное выражение лиц у святых.

Сегодня афонские иконы можно встретить практически в каждом городе Алтайского края. Но есть и редкие работы – к примеру, в Знаменском храме Барнаула хранится икона Божией Матери «Неувядаемый цвет»: образ довольно необычный, насыщенный символами и аллегориями. К числу редких можно отнести и житийные иконы – Святого Ильи Пророка в Бийске, а также образ двух святых Власия и Харлампия в Новоалтайске.

- Но все же лично мне ближе иконы, которые можно отнести к сибирскому барокко, – делится мастер. – Это яркие, пышные, помпезные образы, выполненные всегда качественно, основательно. Что важно, в таких иконах четко прослеживается преемственность традиций.

Галина Булгаева: «У наших предков была большая потребность заказывать иконы именно у афонских мастеров. И эта доставка святынь была хорошо отлажена. Не случайно на Алтае икон афонского письма насчитывается больше, чем в других сибирских регионах».

Сам процесс реставрации – дело небыстрое. Порой он занимает годы. Однако, по мнению Галины Булгаевой, реставрация не терпит как спешки, так и проволочек. Работая над каждой иконой, важно найти свой ритм, как в музыке. И свою методику восстановления памятника. А вот материалы всегда примерно одни и те же. К примеру, все реставраторы в своей работе применяют клей, созданный на основе плавательных пузырей осетровых рыб (так называемый рыбий клей) или мездры животных (в основном кроликов).

- К примеру, свою дипломную работу, посвященную реставрации иконы Божией Матери Одигитрии, я делала 2,5 года, – говорит она. – Довольно много времени занял искусствоведческий поиск, связанный с технологическим исполнением, историей, бытованием этого памятника, который специалисты Третьяковской галереи отнесли в концу XVII – началу XVIII века. Сейчас этот образ находится в археологическом кабинете Тобольской епархии.