На борьбу с эпидемиями в Барнауле мобилизовывали все ресурсы.
Фото из сети Интернет
Фото из сети Интернет
Водный путь инфекции
Недавно краевая библиотека им. В.Я. Шишкова выложила в свободный доступ интересный документ – статью первого отдельного городского врача Альбина Недзвецкого под названием «Краткий очерк холерной эпидемии в Барнауле 1892 года» (она была опубликована в первом выпуске «Алтайского сборника» в 1894 году), в которой раскрываются возможные причины быстрого распространения инфекции, дается подробный анализ эпидемиологической обстановки в городе.
По мнению Альбина Николаевича, азиатская холера была занесена в Барнаул российскими переселенцами, прибывшими в Алтайский округ на пароходах. Не случайно первым заболевшим барнаульцем стал мещанин Синькин, работник пароходной пристани.
В статье говорится о том, что эпидемия довольно быстро охватила город, причем больше всего пострадали жители Зайчанской слободы – одного из самых бедных и густонаселенных районов Барнаула, который располагался в районе Покровского собора. В числе причин доктор называет антисанитарию («почти все дома погружены в навоз и топкую грязь», «в огородах стоячая и вонючая вода», «громадная скученность строений», отсутствие «древесной растительности и хорошей здоровой воды»).
Как рассказал краевед, кандидат исторических наук Данил Дегтярёв, это была одна из самых масштабных эпидемий за всю историю Барнаула.
- Из 20 тысяч жителей, проживающих на тот момент в Барнауле, число заболевших составило более 800 человек, умерло около 500, – пояснил историк. – Завезена к нам эта инфекция была из Ташкента. Для изоляции инфицированных в городе были построены так называемые заразные бараки, которые располагались на месте частного сектора – примерно за главным офисом Сбербанка на пр. Комсомольском. Там работал в том числе и доктор Недзвецкий – ссыльный поляк, первый отдельный городской врач Барнаула. Известно, что в этих бараках от эпидемии скончалось около 150 человек.
Для борьбы с эпидемией в городе были предприняты серьезные меры – был создан санитарный отряд, представители которого осуществляли подворный обход, разъясняя населению правила гигиены. Примерно на четыре версты от города была перенесена пароходная пристань, где вновь прибывшие пассажиры проходили медицинский осмотр, а ввозимые по воде товары подвергались дезинфекции. По распоряжению начальника округа все больные обеспечивались лекарствами бесплатно.
- Кстати, после этой эпидемии началось массовое осушение барнаульских улиц, – рассказал Данил Дегтярёв. – На месте болот стали делать канавы, водостоки, чтобы вода уходила из этих мест, не застаивалась. Первые системы водоотвода появились в районе улиц, примыкающих к Барнаулке.
В 1892 году на борьбу с эпидемией холеры Барнаул потратил 9600 руб., что составляет примерно 10 млн руб. в переводе на наши деньги.
Дежурство у туалетов
Вторая эпидемия холеры пришлась на 1908 год, когда в Барнауле из 104 заразившихся горожан умерли 64 человека, то есть больше, чем каждый второй.
Есть мнение, что высокая смертность напрямую была связана с нехваткой специалистов. Известно, что в конце XIX – начале XX века в Барнаульском уезде на одного врача приходилось более 10 тыс. населения. Да и показатели санитарного состояния населения были крайне неудовлетворительны: от сыпного тифа умирало 12% заболевших, от скарлатины – каждый пятый (21%), от дизентерии – каждый четвертый (26%). Что касается Барнаула, то здесь случались вспышки и сибирской язвы, и брюшного тифа (особенно во время и в первые годы после Гражданской войны), а в 1920-х годах и сифилиса – заболевания, которое в ту пору еще лечить не умели.
- Еще одну масштабную эпидемию холеры Барнаул пережил в 1973 году, – продолжает Данил Дегтярёв. – Ходили слухи, что ее причины стоит искать в эпидемии 1892 года. Говаривали тогда, что большая часть умерших от холеры в конце XIX века была захоронена на Нагорном кладбище (хотя в ту пору уже вовсю работало Крестовоздвиженское кладбище на территории нынешнего парка «Изумрудный»). И во время обрушения берега эти трупы якобы ушли под воду. В итоге источником заражения могла стать сама Обь, а разносчиками инфекции все, кто в тот момент купались неподалеку. Однако эта версия выглядит не очень правдоподобно. Скорее всего, инфекция была завезена на территорию Барнаула, как прежде, приезжими гражданами.
По словам Данила Дегтярёва, в тот год инфекционный госпиталь был открыт на базе пятиэтажного общежития кооперативного техникума (там было размещено 450 коек), расположенного неподалеку от горбольницы. А остановить распространение заболевания, начавшегося в августе, удалось лишь к октябрю. В итоге в школах и вузах начало учебного года пришлось перенести примерно на месяц.
Врач-терапевт более чем с 40-летним стажем Мира Махначёва в 1973 году училась в интернатуре.
- Интернов и преподавателей мединститута тоже бросили на борьбу с эпидемией. Чтобы не госпитализировать больных с опасной инфекцией в обычные больницы, под холерные госпитали перепрофилировали профилактории шинного и моторного заводов, а также КХВ. Я работала в госпитале КХВ. К нам везли больных с симптомами холеры, мы их обследовали. Если диагноз подтверждался, передавали дальше. Участковым терапевтам работы хватало: ходили по квартирам, выясняли, есть ли у жителей проявления болезни. Еще помню, что хлеб с тех пор стали продавать только в полиэтиленовых пакетах, просто в руки булку не давали.
Как вспоминает о той вспышке холеры жительница Барнаула Людмила Радченко, режим изоляции в городе объявлен не был, хотя на барнаульских заводах и фабриках ввели дежурство возле туалетов – там люди с красной повязкой на руке следили за тем, моют ли люди руки.
- Хорошо помню, что всем в обязательном порядке бесплатно раздавали таблетки тетрациклина – антибиотика, который обычно назначается для лечения бактериальных заболеваний, – вспоминает Людмила Николаевна.
Говорят, с тех пор о холере было слышно лишь в 1980-х годах. Правда, до масштабов эпидемии она, к счастью, не распространилась.
