Заслуженный артист РФ Евгений Третьяков, которому сегодня, 16 апреля, исполнилось 75 лет, убеждён: чтобы исполнять со сцены музыку, её нужно словно пересочинить, открыть для себя заново. Евгений Германович не жалеет, что, выбирая когда-то между физической химией и музыкой, предпочёл последнюю, ведь иначе не было бы всей этой внутренней работы, состоящей из поисков, открытий и непреодолимого стремления к совершенству.
От Эллингтона к Баху
Родился Евгений Третьяков в Белоруссии в семье военного, которого спустя полгода направили в Подмосковье, а точнее — в Ногинск. К этому времени там как раз открыли музыкальную школу, в которую в пять лет он и поступил.
«В нашей семье было немало музыкально одарённых людей, — вспоминает Евгений Германович. — Достаточно сказать, что мой дед был довольно известным в Москве регентом, а мама прекрасно пела, даже одно время посещала оперную студию, над которой шефствовал Большой театр. Я же, окончив восемь классов, понял, что заниматься музыкой больше не желаю, а хочу освоить какую-нибудь более мужскую, техническую специальность. В итоге поступил в Московский областной политехникум, расположенный в Электростали. Это учебное заведение относилось к оборонному ведомству, а потому в его стенах я изучал такие предметы, как ядерная физика, высшая математика, все виды химий».
Здесь, в Электростали, куда часто заезжали гонимые московские джазмены, Евгений Третьяков вдруг увлекся джазом, стал на слух подбирать, учиться импровизировать. Тогда большое влияние на него оказали то и дело выступавшие здесь Александр Цфасман, Герман Лукьянов, Борис Рычков, творчество которого когда-то стало поводом для появления знаменитой агитки: «От саксофона до финского ножа — один шаг». А когда по распределению он оказался в Томске-7 (ныне Северске), в Центральной заводской лаборатории при Сибирском химическом комбинате, то спустя некоторое время взял и поступил в Томское музыкальное училище, желая поднатореть в фортепианной технике. Так с погружением в мир Баха, Чайковского и Бетховена, джаз постепенно отошёл на второй план.
«Со временем я даже перестал посещать джазовые концерты, хотя, признаться, и сегодня могу послушать Оскара Питерсона, Дюка Эллингтона, — делится музыкант. — Эксперименты, свойственные демократичному крылу джазменов, увы, не всегда по душе. Но всё же не могу не порадоваться за то, что со временем джаз перебрался на филармоническую площадку и стал конкурировать с классической музыкой. Ведь стоит признать: в джазе очень много талантливых людей, обладающих неординарными композиторскими способностями, умеющих свободно импровизировать».
Счастливая музыка
Потом была Новосибирская консерватория, куда Евгений Третьяков поступил в класс знаменитого педагога Мери Лебензон. Несмотря на то, что пришёл он к ней буквально из джаза — с поднятыми плечами, то и дело подпрыгивающий на стуле и выщелкивающий педалью музыкальный ритм, Мери Симховна всё же обратила внимание на темпераментного музыканта и в буквальном смысле открыла ему уши: научила слышать и звучать, понимать, что звук — это самое важное.
«В Барнаул я приехал в 1977 году после аспирантуры, по направлению в недавно открывшийся Алтайский государственный институт культуры, — рассказывает он. — До меня здесь уже высадился десант талантливых педагогов, направленных из Новосибирской консерватории, а потому я попал на уже достаточно удобренную почву. Затем я перешёл работать в филармонию, где жизнь столкнула меня с музыкантами высочайшего класса, в числе которых Михаил Безверхний, Антон Шароев, Владимир Рылов, Денис Шаповалов…»
Для Евгения Третьякова неоспоримыми авторитетами являются такие исполнители, как Сергей Рахманинов, Эмиль Гилельс, Глен Гульд, Иосиф Гофман, Григорий Соколов. Сам же Евгений Германович относит себя к тем музыкантам, которым важна интерпретация, собственное прочтение музыки.
«Хотя на этот счёт у музыкантов не существует единого мнения, — рассуждает он. — К примеру, против интерпретации сочинений выступали Стравинский и Равель, а Константин Щербаков — известный пианист, наш земляк, который ныне проживает в Швейцарии, — считает важным не заново пересочинять музыку, а доносить её до публики в том виде, в котором она была сотворена. Мне же важнее во время выступления внутреннее переживание, возможность уйти от себя и в то же время в ходе игры себя найти, по-настоящему увлечься. Да, всё это — разные подходы, каждый из которых имеет право на существование. Иначе зачем так много пианистов?»
Большой пласт жизни Евгения Германовича посвящён краевой филармонии — на протяжении 30 лет он является её художественным руководителем, регулярно даёт концерты на сцене как сольно, так и с оркестром. В своё время он много гастролировал по разным городам страны, выступал с самыми разными музыкантами и коллективами. Сегодня Евгений Германович уделяет большое внимание занятиям за инструментом. И чтобы не возникло проблем с руками (одно из самых распространённых профессиональных заболеваний у пианистов — артрит), за фортепиано он садится ежедневно.
28 апреля в стенах краевой филармонии Евгений Третьяков выступит вместе со своим сыном Павлом — пианистом, лауреатом международных конкурсов. Сегодня Третьяков-младший живёт в Новосибирске, однако базовые навыки игры на фортепиано он получил в Барнауле, где родился и вырос.
«Всё, что мы исполним со сцены — музыка, которая в разные годы произвела на меня неизгладимое впечатление, — говорит Евгений Германович. — Речь идёт о Пятом концерте Бетховена для фортепиано с оркестром, о джазовой сюите Александра Цфасмана и «Рапсодии в стиле блюз» Джорджа Гершвина, которую исполнит мой сын. Так совпало, что всё это — не просто, не случайные сочинения, а счастливая музыка, которая в рамках одной программы исполняется довольно редко».
Евгений Третьяков в 1997 году был удостоен муниципальной премии в области искусства, в 2001 году — звания «Заслуженный артист России», в 2004 — гуманитарной премии Алтайского Демидовского фонда. Кроме того, Евгений Германович является заслуженным деятелем музыкального общества.
Юбилейный вечер Евгения Третьякова состоится 28 апреля в 18:30 на сцене краевой филармонии (ул. Ползунова, 35).
