Судьба пензенской девочки Марии Денежкиной, родившейся в 1923 году, с детства складывалась не так как мечталось. Хотела много братьев-сестер, а росла в семье одна, поступила в медтехникум г. Чимкента Казахской ССР, но фельдшером стать не успела — началась Великая Отечественная война. Три года гвардии рядовой Мария Денежкина обеспечивала связь между штабом 1-й гвардейской армии и передовой.
На фронт она отправилась 16 ноября 1942 года из-под Киева, прошла советскую и западную Украину, Закарпатье, Польшу и Чехословакию, победу встретила под Прагой.
12 девушек радиороты
18-летнюю студентку и комсомолку военкомат направил в посёлок Луначарский под Ташкентом на четырёхмесячные радиокурсы. Мария понимала, что без связи на войне никак, поэтому училась очень старательно. И была в лёгком недоумении, когда три взвода радисток в феврале 1942 года отправили на фронт, а её вместе с подругами отпустили домой. Вторая повестка из военкомата пришла 1 мая, на этот раз Марии предстояло учиться в московской радиотелеграфной школе, по окончании которой её распределили в 5-й отдельный полк связи при штабе 1-й гвардейской армии Юго-Восточного фронта.
В сформированной радиороте из ста человек было только 12 девушек, радиостанции средней и большой мощности установили на автомобили, которые двигались следом за наступающими частями и обеспечивали закодированную связь штаба с частями армии. Открытый текст радисты не передавали, сначала пробовали шифровать буквами, но на дешифровку уходило много времени, что в условиях войны недопустимо, поэтому быстро перешли на цифры. Аппаратура работала от бензинового двигателя, который очень громко гудел, его звук чуть приглушали только наушники, поэтому смена длилась четыре часа, больше уши девушек не выдерживали. В каждом экипаже было четыре радиста, начальник радиостанции и водитель.
— Я до сих пор помню день, когда в ноябре 1943 года из-под Киева мы поехали догонять наступающие части, — рассказывает Мария Максимовна. — Ночь была светлой-светлой, снег выпал. Доехали мы до колхозного стана и услышали шум. Ребята из экипажа пошли в разведку, мы думали, что это гонят пленных фашистов, поскольку накануне освободили Киев. Когда услышали немецкую речь, кинулись врассыпную — это были не пленные, а вышедшие из окружения немцы. У нас же на всех один пистолет у командира да граната, чтобы взорвать оборудование в случае возможного плена. Командир отдал приказ добраться до ближайшей деревни, где стояла танковая часть, мы добежали, всё рассказали и за ночь немцев переловили. А утром узнали, что ехавший несколькими часами ранее экипаж радиостанции большой мощности врезался прямо в немцев, которые сходу расстреляли командира и десять девушек. Как сейчас вижу их, молоденьких, лежащих на холодной земле в один ряд. А напротив — пойманные фашисты.
Любовь, рождённая на войне
За неприметными автомобилями связи, раскрашенными под камуфляж, немцы вели настоящую охоту. Мария Денежкина не раз и не два попадала под бомбежку и артобстрел, но судьба её берегла. Экипажи всегда шли двумя машинами с расстоянием в один километр, и дежурство возле аппаратуры не прерывалось ни на секунду. Останавливаться на ночлег старались в деревнях, где можно было спрятать технику либо под деревьями, либо за домами и сараями. Если везло, к ночи из погребов вылезали уцелевшие жители, тогда для девушек топили баню, местные варили щелок для стирки, потому что крохотного кусочка мыла не хватало даже на помывку.
— Нас, девчат, берегли. При любой возможности парни разводили костер, грели воду, и мы затевали стирку на весь экипаж, — с улыбкой вспоминает Мария Денежкина. — Несмотря на то, что политрук строго следил, чтобы никаких отношений, кроме служебных, меж нами не возникало, парни и девушки все равно приглядывались друг к другу, так что к концу войны в роте сложилось целых девять пар. Нашла и я свою любовь — Алексея Хирного, водителя нашего автомобиля. Награды на нас, как звёзды с неба, не сыпались. Я даже не знаю, за какую именно операцию получила самую ценную для меня медаль «За боевые заслуги». Командир построил нас, вручил медали, и мы двинулись дальше, но с чувством огромной гордости, что свою задачу выполнили отлично. Потом была ещё медаль «За отвагу» и «За победу над Германией», орден Отечественной войны II степени.
Больше, чем обстрелов и бомбежек, Мария Денежкина боялась попасть в плен. Знала, что приказ они выполнят, радиостанцию взорвут, но самим обороняться от врага нечем. Секретов же она знала, будь здоров... Однажды она с сослуживцами попала в окружение, когда экипаж поехал на выручку полку, оставшемуся без связи. Они просидели в лесу две недели, спали в выкопанных землянках. Только поздно ночью, послушав эфир, включались на секунды, чтобы обозначить, что живы. Из окружения вышли сами, и что удивительно для почти секретной роты, на допрос их так и не пригласили.
Мечты сбываются в детях
Из-под Праги, которую немцы продолжали отчаянно защищать, Мария в августе 1945 года вернулась в Киев, откуда и начался её боевой путь. Будущий муж приехал к ней только в 1946 году, но расписались они намного позже — некогда было, оба работали не покладая рук.
— Сначала я устроилась на плодоовощной комбинат рабочим, — вспоминает Мария Максимовна. — Потом окончила полугодовые курсы бухгалтеров и с 1950 года четверть века работала в органах местного самоуправления в должностях статистика, экономиста. В Барнаул приехала вслед за дочерью в 1975 году, моя Любаша решила стать врачом, как я когда-то. И у неё это получилось. На пенсию меня проводили в 1978 году с должности бухгалтера политехнического института, после чего я стала растить сначала внуков, а теперь уже и правнуков.
«Как ни крутила меня жизнь, а сложилась она счастливо. До сих пор моюсь подолгу в бане, всё наверстываю военные пятиминутки на помывку. Читаю, правда, уже в очках, сама себя обслуживаю и очень хочу дожить до столетнего юбилея, который отпразднуем 16 июня этого года».
Автор благодарит за помощь в подготовке статьи Барнаульский городской комитет ветеранов Вооруженных Сил РФ совместно с ООО «Городская управляющая компания».
