Дмитрий Бурнышев родился 24 декабря 1927 года в Фокинском районе Пермской области, в многодетной семье. Когда началась война, на фронт забрали отца, с войны он не вернулся. Мальчик рано начал работать, помогал сельскому киномеханику. Повестка на фронт пришла в ноябре 1944 года, когда парню до 17-летия оставался ровно месяц.
Недоучившиеся
— Нас, желторотиков, отправили на учёбу в Сумское артиллерийское училище имени М. Фрунзе, эвакуированное с Украины в Ачинск, — вспоминает Дмитрий Ермилович. — Под солдатские казармы училища отвели три двухэтажных здания и одно небольшое — под учебный корпус. Спали мы на двухъярусных нарах. Часть занятий проводилась прямо в спальных помещениях. Занимались по 10 часов в сутки, плюс два часа самоподготовки, не считая ночных выходов в поле на тактические занятия. Особое внимание уделялось практике борьбы с пехотой, боям в окружении и выходу из него. По окончании учёбы я должен был получить звание сержанта и должность командира расчета станкового пулемета Горюнова.
Орудие имело две модификации — на колесном или треножном станке, в зависимости от этого его возила машина или устанавливали на неё. Орудие мощное — пуля сохраняет свое убойное действие на всей дальности полета при скорострельности 250-300 выстрелов в минуту. Я-то парень деревенский, первый певец и танцор был, так что когда выдавалось хоть десять минут свободного времени, устраивал ребятам небольшие концерты. Пел в столовой училища, в окопах, по-моему, и на войне должно было быть место для музыки.
Порадоваться Победе 9 мая 1945 года Дмитрий не успел, недоучившихся сержантов в срочном порядке отправили на восток, где ожидали нападения Японии. Ехали в товарных вагонах долго, голодно, паёк состоял из сухарей и брикетированной каши, которую бойцы просто грызли. Мыться было негде, в туалет выбегали, когда состав тормозил, пропуская эшелоны с техникой.
— Через границу перевезли на машинах, окопались мы быстро: вырыли землянки, пулеметы замаскировали ветками, так как местность была лесистая, а сопки просматривались довольно далеко, — продолжает Дмитрий Ермилович. — Ходили в разведку, чтобы посмотреть, где войска японцев, нам про врага много рассказывали, что жесток, хорошо экипирован и сдаваться в плен не будет. В наступление нас, молодых, не посылали, берегли, поставили в оборону участка фронта, чтобы не пропустили отступающих врагов в тыл наступающим войскам. Атаки 76-го отдельного пулеметного батальона случались практически ежедневно, от гибели нас спасало то, что у японцев в руках винтовки со штыком, а у нас — автоматы. Молились только об одном, чтобы автомат не заклинило в бою. Японцы, они среднего роста, упитанные по сравнению с нами, и хотя говорили, что против нас стояли самураи, драпали они к сопкам так, что только пятки сверкали. Погибших у нас было немного, их мы на этой земле не хоронили, приезжали санитарные машины и увозили ребят. Мы толком-то и повоевать не успели, как война закончилась, но мне и этого хватило.
Киномеханик-шахтёр
Демобилизовался Дмитрий Бурнышев только в 1951 году, прослужив шесть лет после окончания войны с Японией в одной из частей под Владивостоком.
— Мы переехали с родителями в Кузбасс в поселок Шушталеп Осинниковского района, — рассказывает ветеран войны. — По старой памяти устроился работать киномехаником в сельский клуб, за кинолентами ездил на поезде, таскал тяжёлые ящики с плёнками. Каждый вечер крутил картины для односельчан — «Свинарка и пастух», «Солдат Иван Бровкин», «Три танкиста» и др. Пока зрители собирались, пел на сцене песни, гармонистов у нас хватало, а стесняться я давно перестал. Потом пошли детки, трое, один за другим, переехали в поселок Малышев Лог. Устроился мастером в Шушталепскую шахту, контролировал работу смены, следил за концентрацией вредного газа, чтобы не было аварии. Слава богу, такого в моей жизни в шахте не случилось ни разу.
Дмитрию Ермиловичу нужно было поднимать детей, он завёл с супругой огромное хозяйство: две коровы, поросята, куры, утки. Бурнышев не чурался никакой работы, косил траву, заготавливал корм для скотины, сам ездил в ближайший город продавать молоко, сметану, масло, сливки.
— Несмотря на то, что крутился после войны как белка в колесе, всегда ходил на парад в День Победы, в школу к ребятишкам часто приглашали, — говорит Дмитрий Ермилович. — Рассказывать мне особо нечего, подвигов геройских не совершал, но войну видел не по телевизору, ходил в атаку сам, прикрывал однополчан, как и они меня. Как бы мне хотелось хоть кого-нибудь из боевых товарищей увидеть…
Из Кузбасса в Барнаул Дмитрий Ермилович переехал три года назад, сам ходит в магазин, а когда за столом собирается родня, поёт с дочерью Катей свои любимые песни.
«События Великой Отечественной войны постепенно стираются из моей памяти: голод, тяготы учебы, рукопашная с японцами. Удивительно другое: до сих пор помню слова всех песен, которые пел до войны и после нее. Хорошее, оказывается, не забывается, несмотря на годы»,— поделился участник Великой Отечественной войны.
Автор благодарит за помощь в подготовке материала комитет ветеранов Центрального района Общероссийской общественной организации «Российский союз ветеранов».
