В ДК моторостроителей в рамках юбилейного тура «Война, мир и…» выступила группа «Чайф». Концерт посвящён её 35-летию. Изначально концерт должен был состояться ещё год назад, но из-за ковидных переносов до Барнаула уральские музыканты доехали только сейчас.
Группа — большая семья
Программу юбилейного концерта условно можно разделить на три части. Первая — «война», в неё вошли песни пожёстче и по звучанию, и по текстам. В «мир» «Чайф» включил уже более мирные композиции, лирику и акустику. Ну а для части, оставшейся под многоточием, музыканты предложили поклонникам самим придумать название — тут звучал и классический рок-н-ролл, и посвящения женщинам, и вечное «Оранжевое настроение».
В Барнаул музыканты приехали в прекрасном настроении, на сцене они не только пели и играли, но и много шутили, говорили, рассказывали истории создания композиций — в общем, зажгли зал. А перед выступлением лидер группы Владимир Шахрин рассказал о последних новостях в жизни уральских рокеров.
— Владимир Владимирович, сейчас в разгаре Олимпиада. Вы за ней следите или спорт в «Чайфе» — это только песня про поражение Ямайки от Аргентины?
— Олимпиаду успеваю смотреть, это вообще моя тема. Люблю переживать за своих, поэтому за клубные истории не болею. Да, мне дорог наш екатеринбургский «Автомобилист» или «Урал», но я понимаю, что играющие там люди у нас не живут, они приехавшие. Вспоминаю, как с отцом ходил болеть за свердловский «СКА» на русский хоккей. Открытый стадион, полные трибуны, все игроки свои — вот один, он на Восточном живёт, а вот у этого родня на «Уралмаше». Поэтому во время Олимпийских игр или чемпионатов мира, когда бегут наши лыжники, я понимаю, что они наши, я за них болею.
Хотя вот Вова Бегунов (гитарист и сооснователь «Чайфа» — Прим. авт.) и на хоккей ходит, и на футбол, болеет за «Автомобилист» и «Урал», носит клубную символику.
— Не могу не спросить про пандемию: как «Чайф» переживает ковидные времена?
— Как и всегда, есть плюсы и минусы. Ещё в начале пандемии мы сыграли онлайн-концерт — когда бы мы ещё собрали аудиторию в 6,7 миллиона подключений — а значит, зрителей ещё больше было. Ещё в 2019 году выпустили альбом «Слова на бумаге», потом вышло «Оранжевое настроение-III». Но при этом очень много концертов перенесено, понимаю, как люди нервничают, как переживают организаторы, а зрители до последнего не покупают билеты. Вот опять перенесли наш концерт в Питере. На эту площадку продано много билетов, поменять её на меньшую нельзя, иначе надо будет проводить два или три концерта, а для организаторов это уже другие суммы аренды зала и аппаратуры.
— Вас и музыкантов коронавирус зацепил?
— Вот как раз сегодня у нас потеря. Ещё в Кемерове себя плохо почувствовал наш барабанщик Валера Северин. Еле концерт отыграл, было видно, что ему худо. И вот в Барнаул из Екатеринбурга прилетел его сын Глеб, который сыграет с нами. Валера в прошлом году ломал ногу, пять месяцев был в гипсе, и как раз сын его замещал.
— А вообще вы своих детей и внуков к концертам часто привлекаете?
— Нет. Сын Бегунова Андрей — хороший гитарист, иногда мы его выводим на сцену на каких-то больших концертах, играем две-три песни. Глеб на перкуссии с нами немного играл, вот в прошлом году полгода с нами отработал, он хороший надёжный барабанщик. А мои дочери не музыканты. Вообще, у меня есть видеоплёнка —1998–1999 годы. В день рождения группы «Чайф» наши дети сделали нам подарок — Андрей играл на гитаре, Глеб на барабанах, моя дочь пела. Мы сами были не в Екатеринбурге, вот они в одном из клубов и записали нам подарок, сыграли три песни. Получилось сносно, но я, честно говоря, девочкам не пожелаю судьбы артиста — это непростая таборная жизнь, кочевая. Все-таки основная миссия женщины — мама, хранительница очага.
Поручик Ржевский и политинформация
— «Чайфу» уже даже не 35, а почти 37 лет. Как эту цифру оценить? Вот мне 35, и получается, что сколько я живу — «Чайф» всегда был.
— Это всё так быстро пролетело. То, что было после 2000 года, кажется, вообще происходило вчера. А с Вовой Бегуновым мы вместе начали играть ещё в 1976 году — это вообще в другой жизни было. Всё прошло, оглянуться не успел. Сам даже не всегда осознаю, что в зале огромное количество людей, родившихся позже, чем появилась группа. Мне от этого хорошо становится. Я же говорю, мы — ансамбль старинной музыки.
— Группа была когда-нибудь на грани исчезновения?
— Да, один раз, в 1989 году. Мы разбежались и думали, что всё. Коалиции в группе пошли, заговоры. Но в какой-то момент понял, что готов свои обиды засунуть обратно в карман. Пошёл говорить с Бегуновым, с ним мне всегда было проще вопросы решать, особенно один на один. В общем, перебороли всё это. И после нашего кризиса вышел альбом «Не беда», это был первый релиз на виниле, более полумиллиона тираж, все четыре завода, производящие пластинки, его напечатали. Это был хороший аргумент в пользу того, что мы правильно сделали и не разошлись.
В названии группы соединены два слова — «чай» и «кайф». Так музыканты называли крепкий чёрный чай-чифирь, в огромных количествах поглощавшийся на репетициях. В интервью Владимир Шахрин рассказывал, что поначалу к репетициям отношение было не особо серьёзное, больше походило на вечера с чаепитием и игрой на гитарах. И «сходить на репетицию» звучало как «сходить на чайф». Владимир Шахрин сохранил в качестве экспоната и затем неоднократно показывал по телевидению кофеварку «Бодрость», стоявшую в комнате для репетиций, которую за неимением молотого кофе заправляли самым дешевым чаем. Получавшийся напиток и называли «чайф».
— Кто за что в группе отвечает? Не в плане музыка-тексты, а за юмор, новости и т. д.
— Володя Бегунов — наш поручик Ржевский, марку держит. Иногда это милый сарказм и юмор, но иногда и жёстко, на грани перебора. Но мы взрослые мальчики, привыкли. Если кому-то со стороны прилетает, они не всегда понимают, обижаются. Валера Северин больше всего времени проводит в информационном поле, занимается политинформацией и вообще может поддержать разговор на любую тему — хоть о квантовой физике, хоть о полифоническом стереозвучании. Слава Двинин (бас-гитарист. — Прим. авт.) — человек уравновешенный, молчаливый, и зачастую в каких-то ситуациях, где надо принимать коллективное решение, он высказывается последним, но его мнение является фундаментальным.
— А вы?
— Я предлагаю время репетиций, что будем играть. Худрук, как говорит Бегунов. Я не деспот, мне нравится, что мне любой может сказать что угодно. Это правильно, помогает избежать тупиковых ситуаций. Когда за творчество отвечает один человек, ему только его мнение кажется правильным. А мы группа, кто-то может сказать, что песня не доделана, давай её играть не будем. И ты её убираешь или доделываешь, ждёшь нового момента, когда она зайдёт в коллектив и всем понравится.
Хобби — на гитаре играть
— Вы группой часто отмечаете праздники вместе. Во время таких посиделок песни «Чайфа» звучат?
— Мало. Вот в это Рождество всей своей семьёй сыграли «Дом вверх дном» из нашего репертуара. Потому что в ней все персонажи моей большой семьи. У меня уже пять внуков, а всего в семье 11 человек. Вот все вместе и исполняли: кто пел, кто колесом ходил.
— У вас есть песни, посвящённые жене, дочерям. А внукам?
— У меня есть новая песня, она посвящена моему отношению к семье в принципе. И я понимаю, что когда исполняю, начинаю смахивать слезу, думаю, не слишком ли она личная и даже сопливая. Она даже называется «Слёзы радости» — про то, какие в семье бывают эмоции.
— На концертах она звучит?
— Нет, её даже ребята ещё не слышали. Я её закончил, она постоянно крутится в голове, понимаю, что, скорее всего, песня хорошая. И мне даже не нужен пюпитр со словами и аккордами, я и без гитары её могу напеть, всё помню, хотя песня новая. Наши концерты, намеченные на конец февраля, перенесли, может, во время этого окна покажу её группе, сингл сделаем.
— К тому моменту, когда появился «Чайф», вы уже были женаты и работали на стройке, хорошо зарабатывали. В тот момент жена не говорила: «Какая музыка, на что жить будем?»
— Намекала, конечно. Понятно, что она выходила замуж не за музыканта. Но она умная женщина, понимала, что это мне надо. Кого-то из мужиков тянет на рыбалку, кого-то в футбол. А у её мужа хобби — на гитаре играть. Да, сложности были, когда со стройки ушёл, непонятно было, что дальше, ведь никто не гарантировал, что в музыке так всё сложится. Да, к 1990–1991 годам я уже зарабатывал не меньше, чем на стройке. А в конце 80-х именно супруга была основным добытчиком в семье. Но ультиматума «или я, или музыка» ни я, ни Бегунов от супруги Маши не слышали, в этом плане нам повезло.
— Понятно, почему вы учились играть на гитаре. А вокалу вы когда-то специально учились?
— Никогда. Просто с детства мне это нравилось и вроде бы получалось. Отлично помню, как отец меня с четырёхлетнего возраста брал в пионерский лагерь на все смены. Он хорошо с детьми ладил и постоянно работал в лагере в разных должностях. Первый костёр со знакомствами, прощальный — это всегда песни, и я всегда просил папу, чтобы он вставил меня в эту культурную программу.
— Владимир Владимирович, в Барнауле вы не в первый раз, здесь у вас есть друзья. А вы приезжали когда-нибудь к нам не на гастроли?
— Нет. Но как раз сегодня у меня была уникальная поездка. Мне накануне позвонил Женя Маргулис, спросил, есть ли время и дал контакт вашего коллекционера советских гитар, его зовут Макс. Я к нему съездил, коллекция на самом деле роскошная, а сам он очень приятный человек. Макс сделал мне подарок. Дело в том, что в Екатеринбурге мы собираем гитары, на которых когда-то играли. И двух в нашей коллекции не было — как ни странно, свердловского производства, «Тоника» определённой формы и модели. И Макс обещал мне эти гитары прислать.
P. S. Автор благодарит за помощь в организации интервью концертное агентство «ТриГрупп».
