2 июля отмечался День работников морского и речного флота. Сейчас, в разгар навигации, поймать на берегу кого-то из действующих речников крайне сложно. У Виктора Малыхина и Виктора Тагильцева было точно так же — уходили в апреле и возвращались домой в ноябре.
Одной дорогой
Обоих с рекой связала судьба. Первый Виктор, который Малыхин, родился в селе Вяткино Усть-Пристанского района на берегу Оби. Второй, Тагильцев, — в селе Барсуково, которое километров 60 от Барнаула ниже по течению. Малыхин флотской науке учился в селе Павловщина в Красноярском крае, проходил там Казачинские Атамановские пороги.
— Это одно из немногих мест, где суда вверх по течению поднимают туэрным способом. По дну реки прокладывается цепь, и по ней, как по лебедке, движется теплоход, ведя за собой другие суда, - вспоминает Виктор Малыхин. — Течение там сильное, пороги, скалы. Идёшь и видишь, как теплоход впереди тебя мотает, он буквально проваливается.
Виктор Тагильцев поступать в речное решил по примеру соседа. Пришло время после окончания восьмилетки в своем селе что-то решать, вот он и выбрал путь. Первый раз в Новосибирское речное училище им. Дежнёва он поехал с отцом, узнал дорогу, а потом уже на экзамены отправился сам. Поступил, отучился, поработал. Дальше была армия.
И что интересно, оба Виктора служили в Германии, только в разные годы. Ну а когда вернулись домой, пошли работать по специальности на барнаульскую ремонтно-эксплуатационную базу (РЭБ) флота. Там и познакомились.
— В те годы профессия речника была престижной, хоть и трудной,— вспоминает Виктор Тагильцев. — Ходили по реке круглые сутки, ночью, в дождь, в туманы.
Элита флота
Тагильцева судьба определила на танкерный флот, Малыхина — на буксирный. Тогда все было просто: кадровики смотрели, где есть место, предлагали кандидатам с соответствующими дипломами и навыками. Викторы быстро прошли путь от штурманов до капитанов-механиков.
— Я сначала ходил на 302-м танкере, — рассказывает Тагильцев. — У нас на РЭБе их было семь. Весна, только снег сходит и река вскрывается, мы начинаем завозить топливо для начала посевной в Усть-Пристань, Усть-Калманку, Быстрый Исток. Потом уходили вниз под Новосибирск, там на нефтебазе наливались - и в малые реки Чулым, Кеть, Васюган, это все в Томской области, там в топливе нуждались леспромхозы. По этим рекам можно было ходить во время большой воды. Когда она спадала, мы отправлялись в большие города на север - Нижневартовск, Салехард, Мегион. Там нефть добывали, а перерабатывающих заводов не было. Отсюда в одну сторону четверо суток непрерывного хода, обратно против течения пять. Вот такая командировка.
Ну а Виктор Малыхин начинал на речном толкаче - перевозил по реке на баржах грузы. Объемы перевозок были большие. Виктор Васильевич рассказывает, что сейчас буксирные теплоходы ходят по реке с одной баржой — а в его времена водили по две. На каждой — по 2000 тонн.
— Сначала шли вверх до карьера в Шульгинке. Против течения тяжело, медленно, бывает, человек по берегу идет и тебя обгоняет. Зато обратно груженый летишь, как на машине, только смотри, чтоб на мель не сесть, — улыбается речник.
Иногда садились. Нагрузят хорошо, уровень реки упал - можно и на перекате попасть, а могут и путейцы не совсем верно бакенами фарватер указать. Благо, жизнь на реке в те годы была активной, сидеть на мели приходилось недолго, коллеги выручали.
Буксирные теплоходы во все времена считались элитой речного флота.
— Одна баржа длиною 75 метров, а мы их по две цепляли. И сам теплоход метров 30. Вот такая махина в любое время дня и ночи на реке, как завели весной дизель, так его почти и не глушили, только на длительной погрузке, — вспоминает Виктор Васильевич.
На берег летом что тот, что другой выходили нечасто. Вернутся из рейса - первым делом надо заправиться ГСМ, водой, продуктами. А там уже диспетчер скажет, сколько стоянка. Если до отправления часов пять-десять - можно отпустить команду домой, повидаться с близкими. А потом снова в рейс.
Завершалось все в ноябре, когда вставал лёд. Но и тут не до отдыха. Пока ремонт судна не проведёшь - никакого тебе отпуска. Зато потом каникулы у речников - четыре месяца, плохо только, что всегда зимой. Но их полностью, как вспоминает Виктор Тагильцев, редко кто отгуливал. Надо готовиться к новому сезону, формировать команду - не всегда экипаж был стабильным, кто-то уходил учиться, кто-то возвращался на берег по состоянию здоровья.
Кстати, и в те годы, и сейчас в экипажах нередко были жены речников - в качестве поваров. С Малыхиным, например, в навигацию ходила его супруга - пока дочка была маленькой, всей семьёй на теплоходе, можно сказать, и жили. Над тем, что женщина на корабле - примета плохая, оба Виктора смеются.
— Кто с поварской работой лучше них справится? Там, где поваров не было, готовили рулевые-мотористы. Ему надо и там и там успеть. Да и что пацан накашеварит? А у нас всегда домашняя еда, — хвастается Виктор Васильевич.
По морям, по волнам
Малыхин через какое-то время перевелся на «Плотовод-621» - тоже судно для перевозки грузов, только мощнее раза в два и глубина нужна приличная - не менее двух метров. Пока вода на реке была большая, работали здесь, а в середине лета уходили в Камень-на-Оби и Обское водохранилище. Такой «Плотовод» в крае был один.
Ну а Виктор Тагильцев в 2000-х вообще попробовал себя в роли моряка - перегонял свой танкер в Ростов-на-Дону.
— Тогда здесь, в Сибири, речфлот переживал непростые времена. Наши танкеры вообще через шлюзы обской ГЭС в Барнаул не пропускали, на четыре зимы суда проводили в Новосибирске. А однажды приехал покупатель с юга, который хотел работать с Турцией. Там топливо дорогое, вот ему и потребовались танкеры, чтобы заправлять свои суда. Выбрал три танкера, в том числе и мой 709-й — он чистенький был, в хорошем состоянии,- вспоминает Виктор Павлович.
Перегоняли суда своим ходом в течение месяца через три северных моря - Карское, Баренцево и Белое. Так как морского диплома, необходимого для такого путешествия, у наших речников не было, договорились, что до Салехарда они доходят сами, а там уже будет сопровождение. Выстроились друг за другом - и пошли, но моряком себя Тагильцев все равно успел почувствовать, и в шторм попадали, и за островами от непогоды скрывались. Так и дошли до Беломоро-Балтийского канала, где тоже шли под руководством местных.
— Река — не дорога, где асфальт везде одинаковый, там много нюансов, надо знать обстановку, — отмечает Виктор Павлович.
Расставаться с родным танкером было грустно, но что поделаешь. Хоть и предлагали остаться в Ростове, ходить в Турцию - как тут согласишься, когда дом в Барнауле. Так друзья Викторы на барнаульской РЭБ флота до пенсии и доработали.
— Конечно, есть ностальгия по реке. Поначалу ночами снилось, что я на рейде, маневрирую на барже. Зря что ли столько лет на реке отработал? - говорит Виктор Малыхин. - Хорошо, что сейчас наш речфлот начал оживать. Главное, чтобы кадры были.
Кстати
На нынешнюю навигацию план у алтайских речников — перевезти 1,3 млн т грузов и поднять со дна реки для улучшения навигационных условий 1450 тыс. куб. м ила, грунта и камней, обе цифры больше прошлогодних.
