В коллекции Дмитрия Черепанова – около полсотни канцелярских ножей. Когда-то эти приспособления считались неотъемлемым атрибутом чтения и широко использовались для разрезания книжных и журнальных страниц, для вскрытия почтовых конвертов. С усовершенствованием полиграфического оборудования необходимость в канцелярских ножах отпала, и они стали цениться как произведения искусства и все чаще вызывать интерес у коллекционеров.
Изысканные экспонаты
Свою коллекцию Дмитрий Черепанов начал формировать примерно три года назад. Все началось с того, что на просторах интернета его внимание случайно привлек нож необычной формы, который, как оказалось, никакого отношения к холодному оружию не имеет.
– Потом на одном из оружейных форумов мне попалась на глаза статья, в которой рассказывалось про эти необычные приспособления для бумаги, – поясняет Дмитрий. – Меня поразило их разнообразие и изысканность форм. К тому же канцелярские ножи оказались не таким уж распространенным направлением в коллекционировании. Поэтому историю, стоящую за каждым предметом, всякий раз приходилось отыскивать самому.
Самые «старшие» предметы коллекции Дмитрия Черепанова относятся к XVIII веку. Именно в этот период бумага получила в мире широкое распространение, а вместе с ней в обиход вошли ножи для разрезания книжных листов, подвергшихся фальцовке (на тот момент для деления страниц еще не существовало специального оборудования).
– Сегодня в моей коллекции – немало европейских образцов, – делится Дмитрий Черепанов. – Есть ножи известной испанской марки «Толедо», отличающиеся необычными изгибами рукоятки. На ноже из Франции можно увидеть изображение Наполеона Бонапарта, а на том, что произведен в Англии, разглядеть облик Шекспира. Один из ярких предметов коллекции - экспонат, представляющий собой образец каслинского литья, известного уральского промысла. Есть здесь и бронзовая копия старинного деревянного ножа, принадлежавшего охотоведу Норвегии, а есть вещица родом из СССР, в которой лезвие ножа выполняет в том числе и функцию линейки.
Создано на века
Встречаются в коллекции и ножи-представители тематических серий. В их числе – созданные немецкими литейщиками изделия, содержащие в себе фрагменты полотен известных художников. К этой серии относится нож с работой Карла Шпицвега – немецкого живописца, рисовальщика и иллюстратора, одного из ярчайших представителей стиля бидермайер. Для наглядности Дмитрий Черепанов старается демонстрировать это бронзовое изделие вместе с репродукцией, отсылающей к первоисточнику.
– А однажды в моей коллекции оказался увесистый бронзовый нож XVIII века в виде рыбы-меча, – говорит он. – Исследуя историю этого предмета, я с большим удивлением узнал, что он играл роль не только ножа, но и пресс-папье, с помощью которого придавливались лежащие на столе стопки бумаги. Есть и нож нетипичный, предназначенный для колки льда. Его рукоять украшает жук-скарабей – эндемик острова Фрегат, расположенного в Индийском океане. Скарабеи являются символом этой местности, оттуда же родом и нож. К не менее экзотической территории отсылает и экспонат с острова Монтсеррат – колонии Великобритании, прекратившей свое существование после извержения вулкана.
Как признаётся Дмитрий Черепанов, предметы его коллекции приносят ему не только эстетическое, но и тактильное удовольствие. Ведь прикасаясь к этим разноформатным ножам, к их извилистым рукоятям, ты словно общаешься с вещью, погружаешься в ту эпоху, в которую она была создана.
– Глядя на современные канцелярские ножи, у которых совсем другое предназначение, даешься диву, насколько упростилось наше отношение к вещам, – рассуждает Дмитрий. – В прошлом даже расхожие предметы создавались на века, а порой ставились в один ряд с произведениями искусства.
Специфика предмета
Ещё недавно ножи из коллекции Дмитрия Черепанова можно было увидеть в Клубе-музее коллекционеров, расположенном на пр. Ленина, 107. Сегодня здесь осуществляется переформатирование пространства, а потому собрания барнаульцев станут снова доступны после того, как музей откроет свои двери после ремонта.
— Кстати, в музее все ножи хранятся под стеклом, – отмечает коллекционер. – И сделано это не только для сохранности экспонатов, но и с целью безопасности. Ведь нужно отдавать себе отчёт, что речь хоть и идёт о специфических ножах, но все же известны случаи, когда этот предмет использовался не по прямому назначению. К примеру, в 1958 году с помощью подобного ножа было совершено покушение на Мартина Лютера Кинга. Но, к счастью, борец за гражданские права чернокожих тогда выжил.
И если вспомнить мизерикордию — нож, который в средневековые времена использовался для нанесения последнего, добивающего удара для тяжело раненых рыцарей, то предметы моей коллекции примерно таких же размеров.
