Не нужна большая сила: барнаульский кузнец рассказал, чем интересна его работа

В век, когда все процессы автоматизированы, особую ценность приобретают вещи ручной работы. Кованые — не исключение. В рамках проекта «Журналист меняет профессию» представители местных СМИ провели один день в кузнице и на себе проверили, что такое художественная ковка.

Индустриальная атмосфера 

Работа здесь начинается ознакомлением с техникой безопасности. Правда, кузнец Андрей Чаплыгин вместо долгой лекции с улыбкой показывает руку, точнее, кисть с четырьмя пальцами. Пятого несколько лет назад лишился, подставив его под бабу. Так называется подвижная часть молота, без которого в кузнице никуда. Сейчас Андрей Чаплыгин работает с молотом весом 150 килограммов. Кузница Андрея расположена на территории бывшего сереброплавильного завода, в здании второй плавильни. В 2019 году строение серьёзно пострадало от пожара, но саму кузницу огонь почти не тронул.

Внутри всё по-спартански: горн, внутри которого горит огонь, наковальня. У неё, кстати, строение тоже анатомическое — есть лицо, рог. И вокруг всего этого куча всевозможного железа — пруты, листы, заготовки и уже законченные изделия. Включающаяся уже знакомая нам баба с молотом дополняет этот пейзаж звуком в стиле industrial. Осталось только включить «Арию», песню «Здесь куют металл», и картина будет законченной. 

Два Андрея 

Андрей Чаплыгин работает здесь больше десяти лет. Когда-то он трудился на стройке, был и сварщиком, и каменщиком. Потом как-то оказался в кузнице. 

— И обалдел от того, какие вещи можно делать из металла. Стал с кузнецом работать, на сборке изделий, ему как раз сварщик-сборщик нужен был. Внизу кузница, наверху сборочный цех, я время от времени оттуда подсматривал, как он что делает. Потом сам стал что-то делать, начало получаться. Наверное, потому что я из одной деревни с Калашниковым, — улыбается Чаплыгин. — Через полгода кузнец мне сказал: «Я тебе больше не нужен, иди работай сам». 

Своего проводника в профессию он называет дядя Саша или сенсей. Говорит, что Александр Балыкин — единственный в Барнауле кузнец, окончивший Санкт-Петербургскую художественно-промышленную академию имени А. Л. Штиглица, причём в те годы, когда она еще была училищем имени В. Мухиной.

Для самостоятельной работы Андрею предложили место на территории бывшей сереброплавильной фабрики. Правда, и помещение, и само оборудование было в плачевном состоянии. Света нет, горн разрушен, молот залит водой и без двигателя. Друзья помогли всё привести в порядок, и Андрей начал работать. 

Кстати, сейчас он делит кузницу с другим Андреем — Шаховым. Тот всегда интересовался историей и исторической реконструкцией, однажды что-то потребовалось для этого выковать, он зашёл в кузницу и увлёкся. Сейчас пишет бизнес-план по металлообработке, ну а пока в основном куёт мечи, доспехи и другую атрибутику. Ну а Чаплыгин — всё остальное.

Ручная работа 

Всё остальное — это различный инструмент, от топоров и шестерёнок для станков, ворота, калитки, оградки, мангалы и прочее, где необходим художественный подход.

— Топоры делаю из двух видов металла. На обух идёт низкоуглеродистая сталь, она более мягкая, а лезвие — высокоуглеродистая. Задача обуха — не дать сломаться лезвию, задача лезвия — рубить. На топоры даю пожизненную гарантию. Хотя как-то пришёл заказчик, говорит, сломал топор. Оказалось, что он в горах посадил машину на брюхо, и ему пришлось рубить камни, чтобы выбраться. Машину он в итоге достал, хотя топор и сломал. Это, правда, не гарантийный случай. Но он всё равно попросил топор восстановить, он ему, можно сказать, жизнь спас, — вспоминает кузнец. 

Андрей Чаплыгин говорит, что сейчас во многих кузницах работают со штампованными заготовками. Берут уже готовые листочки-веточки из металла и приваривают их к каркасу. Наш же герой всё изготавливает вручную. 

Смотреть на то, как простой прут превращается в произведение искусства, можно бесконечно. На первом этапе под руководством кузнеца кусок железа необходимо нагреть в горне — только успевай подкидывать уголь. Когда металл достигает температуры 950 градусов, краснеет и становится мягким, его нужно быстро переместить под молот. Там аккуратно ему нужно придать необходимую форму — плоскую, вытянутую или любую иную. Использует Андрей и подкладные штампы — заготовки с нанесённым рисунком и орнаментом, их кузнец делал сам при помощи болгарки, стоматологической бормашины и ювелирных буров. 

— Молотом пользуемся очень аккуратно. И руку не подставляем, и железо держим крепко, чтобы не улетело куда-нибудь. А то заготовка на вид мягкая, как пластилин. Но это очень жёсткий пластилин, — предупреждает кузнец.
На финальном этапе надо быстро, пока заготовка не застыла, придать ей законченный вид при помощи наковальни и молотка. На выходе получился изящный листочек, который при желании можно использовать в большой композиции.

Кстати, как говорит Чаплыгин, вопреки расхожему мнению, кузнецу не нужна большая сила. 

— Как-то в другую кузницу, где я работал, зашла моя тёща. Потом говорит: «Андрей там — самый большой», при том что я, как вы видите, не особо габаритный, — улыбается он. — Не надо путать кузнецов с молотобойцами, вот тем нужна сила. А кузнецу нужны чувство железа и выносливость. Прут 10 мм вообще руками гнётся. Но их, бывает, за день надо штук сто согнуть. 

Отчаянная девчонка 

Андрей Чаплыгин говорит — к нему приходят те, кому нужен эксклюзив. Однажды в «Городе мастеров» его попросили сделать калитку для выставки. Потом, когда выставка закончилась, знакомый увидел её у него в кузнице и решил купить. 

— Я его предупредил, что это недёшево, тем более что под неё и ворота нужны соответствующие. Но он не отступил, сейчас и ворота, и калитка стоят в Старобелокурихе. Калитка обошлась тысяч в 80, но это было лет восемь назад. Сейчас бы такая вышла тысяч под 200, — рассказывает Андрей.